— Мой хозяин жестокий человек по отношению к тем, кого считает своими врагами, — объяснил он. — Чтобы спасти вас, иного выхода не было.
Слезы ручьем полились по ее щекам. Она упала на ковер лицом вниз.
— Мой муж! — закричала она. — О, мой муж!
Она еще плакала, когда вошла Хилма, неся поднос с кувшином и двумя чашками. Опустив поднос на ковер, она оглядела женщину с откровенной неприязнью и заметила:
— Она стара.
— Ты тоже когда-нибудь состаришься. Найди ей подходящую одежду.
— Она слишком крупная, — заметила Хилма с презрением. — Неужели нельзя было отыскать кого-нибудь получше.
— Найди ей одежду, потом посмотрим, хороша она или нет.
Хилма выбежала из шатра.
Миссис Трент подняла голову. Слезы все еще застилали ей глаза, но щеки уже начали розоветь. Она немного понимала хинди, чтобы разобрать слова Хилмы.
Он поднял чашку.
— Это всего-навсего вода. Наш командующий не позволяет пить ничего более крепкого.
Женщина медленно поднялась, взяла чашку и выпила воду. Он снова наполнил чашку.
— Как вас зовут? — спросил Ричард.
Она глубоко вздохнула.
— Анна.
— Анна Трент, когда я смогу уехать отсюда, я возьму вас в форт Святого Давида...
— Правда? — На мгновение ее лицо ожило.
— Там мы поженимся по христианскому обычаю.
Она вновь сникла.
— Вы собираетесь жениться на мне?
— Я уже объяснил, что только так смогу защитить вас. Ваш муж мертв.
Выражение лица женщины, глядевшей на него в упор, снова стало меняться.
Ричард терпеливо ждал, когда опять появится Хилма.
— Еда готова, господин. — Она взглянула на Анну.
— Подавай, — приказал он.
Через минуту та внесла поднос с едой, Бхути шел за ней с другим. Блюда были расставлены на ковре, и Хилма опустилась на колени рядом с хозяином.
— Сегодня я буду есть сам. — Ричард отстранил ее. — Принеси воду для омовения рук.
Индианка недовольно засопела, но принесла сосуд с водой и полотенце. Он вымыл руки, а она вытерла их.
— А теперь оставь нас, — сказал он ей. — И принеси колокольчик.
Хилма положила маленький золотой колокольчик на поднос и вышла.
Во время этой церемонии Анна Трент оставалась на коленях. Слезы ее уже высохли. Просто их больше не осталось.
— Умойтесь, — предложил ей Ричард.
Она наклонилась над чашей и плеснула водой себе в лицо. Затем вытерлась полотенцем.
— Вы должны поесть, — произнес он.
Анна открыла рот, Ричард положил ей немного еды. Затем взял немного и себе.
— Послушайте, — начал он. — Я не собираюсь причинять вам вреда. Мне не понравилось происшедшее с вашим мужем, но я не могу вернуть ему жизнь. Вы отданы мне в жены, и вам придется стать ею. Подожду, пока вы не будете готовы к этому шагу.
Она ела, глядя на него, и вдруг спросила:
— Почему вы, джентльмен, служите такому чудовищу?
— Я служу великому воину, который в одно прекрасное время станет правителем этой земли. Он жесток, да, но в нем столько величия! Больше, чем в любом другом правителе, которого я знал.
— О вас много говорили в форте Святого Давида, — немного освоившись, сказала Анна.
— И что же обо мне говорили?
— Мнения разделились. Многие помнят вас как храброго воина...
— Но это одна точка зрения. Мне льстят. А что говорят другие?
— Другие считают вас подобием этого Аурангзеба.
— А что думаете обо мне вы?
— Я никогда не встречала вас раньше, поэтому у меня нет четкого мнения о вас.
С едой было покончено. Ричард позвонил в колокольчик, и Хилма пришла забрать поднос.
— Здесь есть еще одна комната. — Блант откинул полог, прикрывающий вход в спальную половину.
— Я никогда не видела таких шатров, — заметила Анна Трент.
— Они выглядят так еще с тех времен, когда моголы кочевали по степям. Эти люди умели жить с удобствами. Может быть, вам лучше лечь?
Она посмотрела на него.
— Одной, — ответил он на ее молчаливый вопрос.
Анна последовала за ним внутрь.
— Попытайтесь уснуть, — посоветовал он.
Она посмотрела на него.
— А вы действительно джентльмен.
Блант вышел и сел, пытаясь не думать о женщине, которая лежала за стеной из козьих шкур. Анна Трент очень понравилась ему. Она будет его женой. В пятьдесят три года он берет себе еще одну жену. То, что она, должно быть, вдвое моложе, его не беспокоило. Но она англичанка! Много лет уже он не поддерживал отношений с женщинами из своей страны.
Он удивился бы, не принеси она ему детей, английских детей, родившихся в Индии. Дети эти станут для него подлинным залогом удачи.
Он вздрогнул при звуке труб снаружи.