Шуршание фольгированной обертки и крепкий член Николаса упирается в складочки истекающие соками. Дразнясь, водя достоинством у входа, Ник несколько раз задел клитор намеренно, вызвав дрожь во всем теле, а после резко ворвался в меня, одним движением, заполнив полностью, на гране боли и наслаждения, так как мне было нужно сейчас. Он трахал меня резко и порывисто, держа за талию, в то время как его брат все еще неспешно играл с задним колечком мышц, растягивая, поглаживая, добавляя ярких ощущений так не похожих на то, что сейчас делал Ник.
Мои стоны казалось, были повсюду. Движения Николаса становились все отрывистей, а вот Джонатан никуда не спешил, наслаждаясь моим безвыходным положением. Шлепки тел, пальцы Ника впившиеся в мою талию до синяков, неспешные движения Джона сделали свое дело. Я улетела в страну оргазма с мелькающими звёздочками перед глазами, сжимая член Николаса, доставляя ему еще больше приятных ощущений. Несколько глубоких толчков и он замер, вжавшись в меня, тяжело дыша.
- Принцесса! Это было... – еле дыша, восторгался он.
- Лучше молчи, Ник! – отпихнув брата, произнес Джон. – В прошлый раз ты чуть все не испортил.
Не желая тратить больше времени Джонатан заполнил меня резким движением, что искры из глаз полетели. Порывистые движения, шлепки и еле ощутимые прикосновения к колечку мышц.
- Джонатан, еще… - стонала, извиваясь на холодном стекле, стараясь выгнуть спину сильнее и поворачивая голову, чтобы смотреть на разомлевшего после оргазма Николаса и жестко трахающего меня Джона.
- Проси! – шлепок по оголенной коже ягодицы, где нет моих пальцев.
- Пожалуйста! Пожалуйста! – стоны превратились в хрипы.
Взяв анальную пробку, что была во мне совсем недавно, Джон приставил ее к заднему колечку.
- Ник! – взгляд жесткий, едва держит себя.
Теперь очередь Николаса играть с пробкой и анальными мышцами. Медленно вводя и доставая металлическую игрушку, обжигая холодом при каждом прикосновении, Ник распалял меня все сильнее. Джон, отпустив себя, задвигался еще быстрее, размашистее, проникая глубже, доставляя коктейль из наслаждения и легкой боли. Оргазм накрыл нас с Джонатаном одновременно, растягивая ощущения, он сделал еще несколько неспешных толчков.
- Я думаю, на ночь это останется здесь, — Николас ввел меня металлическую анальную пробку с красным кристаллом на навершие, и звонко шлепнул, по разгоряченной после брата ягодице.
Подхватив мое разомлевшее тело на руки, Ник отнес в душевую кабину, ополоснув меня, себя и брата. Уже сухую, довольную и уже ничего не соображающую, спасибо Николасу за высококлассный сервис, аккуратно уложили на кровать, а сами устроились каждый под своим боком. Уже засыпая под мерный стук сердца Ника, на груди которого я лежала, придавленная Джонатаном сзади, услышала едва различимое: “Mover a nuestra casa (переезжай к нам)” на грани сна и реальности.
Ох, уж эти сны! Как что присниться, потом мучайся!
_______________
Уважаемые Читатели!
Мне будет очень приятно видеть от Вас обратную связь по этой работе.
Пожалуйста, поделитесь Своим мнением и эмоциями о Мии и ее необычных отношениях.
Всегда ваша,
Амелия Мей
• Беглянка
Джонатан
С самого детства мы с Николасом были головной болью наших родителей. Ненавидели делиться друг с другом чем-либо, спорили, дрались. Что мое, то мое! Таков был наш главный девиз. Соревновались из-за любой мелочи, но, когда отцу все это надоело, он отправил нас в разные школы, меня в Канаду, а Ника в Америку. Мы были не так далеко друг от друга, как могло показаться, но это очень сильно повлияло на каждого из нас. Тогда случилось то, чего никто не ожидал. Мы начали болеть, учеба скатилась в самые низы, ужасное поведение, частые драки. Врачи и психологи, обследовавшие нас, посоветовали родителям воссоединить меня и брата, чтобы убрать вероятность некой связи близнецов. Близнецы чувствуют друг друга на ментальном уровне, это давно доказано учеными со всего мира. Даже разлученные при рождении, воспитанные в разных культурах близнецы имеют схожие привычки, движения, выполняют похожие действия. Вот и мы с братом не смогли расстаться с нашей зависимостью друг в друге. Ситуация показала родителям, что как бы мы не враждовали, как бы не соперничали нам необходимо быть рядом. Они отправили нас учиться в одну американскую школу, но, для увеличения продуктивности, как тогда сказал отец, в разные классы, чтобы у нас был стимул “учиться лучше, чем брат”. Такой настрой двигал нами лет до шестнадцати. А в период полового созревания мы заметили за собой странное единство в выборе подружек. Моей первой девушкой была Лиза Стаут, одноклассница моего брата. Миниатюрная, милая, улыбчивая шатенка с карими глазами, носом-пуговкой и тонкими потрескавшимися губами. На то время у меня уже был небольшой опыт поцелуев, но Стаут стала моей первой женщиной, как и я, ее мужчиной. Мы встречались на протяжении пяти месяцев, я ухаживал, дарил подарки, провожал домой, и был весь такой мальчик-зайчик. За несколько недель до начала каникул она захотела расстаться. Для влюбленного заучки Джонатана Грина это был удар под дых. Придя поделиться переживаниями с братом, который светился от счастья последнюю неделю, застал в комнате Лизу, удобно расположившуюся на кровати в объятиях Ника. Разборки с близнецом были знатные, наверное, все соседи слышали наши крики, ругань, обвинения и даже отголоски драки долетали до невольных слушателей. После мы конечно все выяснили и ни я, ни брат не стали связываться ни с одной девчонкой из нашей школы.