Итак, 1 августа наступил главный день в работе экспедиции — мы в полном составе вышли наверх. На этот выход были намечены два основных объекта для восхождений — пик Фиккера (6718 м) и безымянный пик 6419 — также одна из основных вершин верховьев ледника Федченко. На пик Фиккера пошли семь человек под моим руководством, а на второй маршрут отправилась четверка, руководимая Валей Цетлиным. Еще одна группа в составе 10 человек во главе с Левой Калачовым должна была служить спасотрядом, а также выполнять роль вспомогателей с тем, чтобы помочь в доставке необходимых грузов на основные маршруты.
Из базового лагеря у озера нам снова пришлось нести довольно много груза, но благодаря хорошей акклиматизации, мы очень быстро поднялись на перевал Абдукагор, где нас ожидала хорошо обжитая нами пещера, Однако когда мы приблизились к ней, то неожиданно обнаружилось, что, судя по брошенным у входа пустым консервным банкам, кто-то уже успел побывать у нас в гостях. Ну конечно, это был снежный человек, легенды о котором тогда широко ходили по Памиру! Самый решительный из нас — Боб Баронов с ледорубом наизготовку пролез в пещеру и оттуда донеслось: «А человек здесь, действительно, есть, но он совсем не снежный, а вполне обыкновенный, но только очень уж бородатый». И что же оказалось? У нас в пещере уже второй день жил наш старый московский знакомый Юлий Назаров. Вид у него был совершенно экзотический: борода до пояса, за стеклами очков черные глаза и пронзительный взгляд, а вся видимая одежда состояла из своеобразного «пончо» — одеяла с дыркой для головы.
— Юлик, как ты сюда попал?!
— Да очень просто, просто протопал 50 км от языка ледника Федченко. Как его там пронесло? Ведь по пути, на повороте ледника, есть довольно обширный район открытых и закрытых трещин, и двигаться там в одиночку — совершеннейшее безрассудство!
— А как же ты ночевал без палатки?
— Да просто спал, завернувшись в свое «пончо».
— А чем питался?
Была одна банка сгущенки и больше ничего. Зато здесь у вас я смог немного отъестся.
— А чего же ты не спустился вниз с перевала к нам лагерь?
— Да просто не знал, куда идти, и опасался закрытых трещин.
Вот это было правильное решение!
— А что же ты в Москве не сказал нам, что собираешься наведаться в гости?
— Да я и сам не знал, что поеду в этот район Памира.
Юлий Назаров был совершенно неординарным человеком, и я постараюсь рассказать то немногое, что мне известно о нем. Он работал в Институте математики и, по отзывам многих, был очень сильным математиком. Но человеком он был не совсем от мира сего и с немалыми странностями. Он иногда приходил к нам на тренировки на Воробьевых горах и в зимнее время всех изумлял тем, что не признавал никаких тренировочных костюмов, а бегал всегда в шортах и безрукавке. Согласитесь, что при морозе в 10-15° это зрелище не для слабонервных. Правда, на расспросы особенно дотошных товарищей он, несколько стыдясь своей слабости, признавался, что теплые плавки он все же в такой мороз надевает.
Юлий никогда не выражал желания поехать с нами в горы, но несколько лет подряд он в одиночку ходил по Кавказу. Однако в те времена спасслужбы жестко преследовали всех альпинистов-одиночек, и ему надоело убегать и прятаться. Потому-то он и оказался на Памире, где ни о каких спасателях даже не слыхали. У нас он пробыл несколько дней, поражая начпрода Мишу Смирнова совершенно непомерным аппетитом. Потом мы его проводили вниз через район закрытых трещин, и он ушел дальше вниз в Ванч и благополучно добрался до Москвы.
Эта история получила неожиданное продолжение через несколько лет. На какое-то время Юлий исчез из нашего поля зрения, и долгое время про него никто ничего не слыхал, кроме того, что в 1967 г. он в одиночку взошел на пик Ленина (7134 м). Хотя восхождение на эту вершину не является технически сложным, но трудно представить себе, как Юлий смог в одиночку на высоте пробить тропу длиной в несколько километров через глубокие снега. А вот в 1968 г. он решился на совсем авантюрное предприятие, решив подняться за один сезон на два семитысячника — пик Корженевской и пик Коммунизма.
Первое из этих восхождений прошло для него вполне успешно. На вершине он встретил группу узбекских альпинистов, которые не меньше нас поразились, увидев в столь неожиданном месте одинокого и очень бородатого человека, почти без теплых вещей. Юлий категорически отказался от предложения спускаться вместе, но очень обрадовался, когда его просто накормили и дали с собой пару банок консервов. Далее он перебрался на ледник Вальтера к поляне Сулоева, месту обычного базового лагеря для восхождений на пик Коммунизма, рассчитывая на то, что там в это время будет команда московских альпинистов и он сможет у них немного передохнуть и раздобыть какие-нибудь продукты. Но случилось непредвиденное: на поляне Сулоева не было никаких следов пребывания людей и не было никакой возможности узнать, появится ли там кто-нибудь вообще в тот сезон.