В первую очередь предстояло выяснить, а есть ли вообще путь на Хан-Тенгри с севера. Восхождение на Хан-Тенгри с этой стороны считалось в те времена одной из проблемных задач для советских альпинистов. Если бы вдруг оказалось, что приемлемого пути на вершину здесь нет, то все наши предыдущие усилия, да и — в значительной степени — сама экспедиция потеряли бы смысл. Понятно, что нам хотелось как можно скорее получить ответ на этот главный вопрос.
Во время одной из вертолетных забросок Женя Тамм попросил пилота сделать крюк в сторону верховий ледника с тем, чтобы поближе взглянуть на склоны Хан-Тенгри. Впечатления очень неутешительные: прямо на ледник обрывается отвесная стена, а крутые гребни, окаймляющие ее справа и слева, не только технически сложны, но и опасны, поскольку во многих местах перекрываются лавиноопасными склонами и ледовыми сбросами. Столь же безрадостными оказались и результаты первого разведывательного выхода в верхний цирк ледника Северный Иныльчек. Но просто так отказаться от выполнения основной задачи экспедиции, даже не попытавшись сделать что-то реальное для ее решения, было для нас, конечно, невозможно.
И вот в долгий путь к подножию Хан-Тенгри одна за другой уходят группы, тяжело нагруженные всем необходимым для организации верхнего базового лагеря на высоте примерно 4300 м. Тридцать километров вверх по леднику с тяжеленными рюкзаками — ужасно изнурительная и противная работа, но она полезна для акклиматизации, и уже через неделю таких хождений мы перестали ощущать какое-либо влияние высоты.
Все это время напряженно велись наблюдение и разведка склонов Хан-Тенгри. Сначала казалось, что все возможные пути на вершину настолько опасны, что только безумец может попытаться ими воспользоваться для восхождения. Однако постепенно начал вырисовываться вероятный путь наверх, первоначально в виде пунктира со множеством сомнительных мест, а затем и как разумный вариант, правда, требующий более детальной разведки. Конечно, адекватно оценить сложность этого варианта на основе наблюдений с ледника было довольно трудно. Но надо сказать, что возможные технические сложности нас не очень смущали, так как к ним мы были хорошо подготовлены опытом прошлых восхождений. Зато очевидным преимуществом намечаемого пути было то, что его наиболее опасное место находилось в самом начале маршрута — только здесь ледовые сбросы будут нависать прямо над нами. Время от времени, в основном во второй половине дня, они рушатся вниз, но наблюдения показали, что ранним утром там можно проскочить с минимальным риском, если не задерживаться на этом участке.
Погода на Тянь-Шане редко бывает хорошей, но, по прогнозу, ближайшие несколько дней должны были быть неплохими, и поэтому выходить на маршрут надо было как можно скорее. Однако без разведки выходить всей группой было неразумно, и чтобы, так сказать, «пощупать начало маршрута руками», на разведку выходят Женя Тамм и Володя Винокуров. Вот как описан этот эпизод в книге Е. И. Тамма «Записки альпиниста»: «Роль у нас небольшая, к вечеру мы должны вернуться. Накануне вшестером целый день бродили по леднику. Остановились на варианте выхода на начало маршрута, предложенном Кузьминым и Белопуховым. Пожалуй, это единственный возможный маршрут подъема на плато 6000 м. Правда, возникают и сомнения, так как надо пройти по двум крутым и длинным снежным «доскам». Можно ли избежать на них лавин? Близко ли лед, пригодный для организации страховки? Каков характер скал? Все это надо нам с Володей разведать.
Нас разбудили в полной темноте. Ребята все приготовили и трогательно нас обхаживают. Холодно. Сидя на банках с крупой за примитивным столом, присыпанным за ночь снегом, мы едим, не снимая рукавиц. Слегка бьет дрожь. Это от нетерпения и от чувства неловкости за причиняемое друзьям беспокойство. Зачем они все поднялись в такую рань и с такой заботой стараются напоить и накормить нас? Ведь мы идем всего-навсего на разведку и к вечеру должны быть дома.