Вот так, проработав целый день, мы в конце концов вышли на высоту 6450 м и здесь поставили шестой лагерь. В тот же день двойка неутомимых — Вадим Ткач и Дима Дубинин, прихватив немалый запас крючьев и веревки, отправилась на разведку и обработку скального пояса гребня. Вернулись они через три часа, изрядно измотанные, но довольные увиденным — выше шли скалы крутые, трудные, но проходимые.
Всю ночь валил снег, и утром мы с трудом смогли откопать почти погребенные под снегом палатки. Трудно сказать, далеко ли мы смогли бы продвинуться в этот день по занесенным снегом скалам, если бы не веревки, закрепленные накануне Вадимом и Димой, и крючья, забитые ими почти до выхода на место седьмого лагеря на высоте 6600 м.
В этот последний, штурмовой лагерь мы взяли лишь одну палатку — очень уж хотелось хоть немного облегчить себе жизнь на такой высоте. Однако за это пришлось заплатить свою цену — ночь мы провели ввосьмером в одной палатке. Это, конечно, тоже было не впервой, но, признаться, было довольно погано сидеть кое-как, подмерзая то с одной, то с другой стороны, без возможности вытянуться, и в полудреме ожидать наступления рассвета. Холод, почти бессонная ночь, жажда прогнали куда-то все мысли и эмоции, и осталось только одно — четкое понимание, что наступает последний день нашего пути наверх. Требуется намного потерпеть — еще какие-то 400 м, и мы освободимся от неизвестно кому данного обета взойти на эту треклятую вершину.
Утром выходим совсем налегке. Погоды по-прежнему нет. Резкий ветер поднимает тучи снежной пыли. По скалам нам навстречу несутся ручейки и реки сухого колючего снега. Тяжело идущему первым: ему приходится и снег топтать, и проходить скальные участки, расчищая зацепки и трещины для забивки крючьев. Но зато он работает, движется. Второму тоже нелегко — ему приходится терпеливо стоять на месте, следя за страховкой и чувствуя, как потихоньку немеют от мороза ноги и коченеют руки. Медленно-медленно ползет веревка за перегиб склона. Один, второй, десятый крюк забивается в скалы, и вот, наконец, мы начинаем двигаться вверх. Так, веревка за веревкой, подходим к верхней кромке скал вершинной башни. Отсюда почти целиком просматривается пологий заснеженный гребень, ведущий, как нам кажется, к вершине. Еще немного, еще усилие, и мы будем у цели!
Но вдруг впереди что-то разладилось. Почему-то первая четверка Цетлин, Брагин, Ткач, Щеголев — медлит, не решаясь вступить на снежный склон, кажущийся издалека совсем не крутым. Подойдя поближе, начинаешь понимать, в чем дело. Скальный гребень кончился, и перед нами крутой, порядка 40-45°, снежный склон. Снег свежевыпавший и крайне лавиноопасный. Такие склоны полагается пересекать возможно ближе к верхнему краю, где минимальна опасность быть сброшенным лавиной. В нашем случае этот вариант был невозможен, поскольку прямо по верхней кромке склона шел край карниза, нависавшего во все стороны. Книзу ширина склона сужалась до 60-80 м, но его крутизна резко возрастала, а чуть ниже он обрывался на северную стену Хан-Тенгри протяженностью более километра. Не хотелось даже думать о том, что может произойти при срыве на таком склоне.
Однако с самого начала мы смогли организовать надежную крючьевую страховку на скалах, и четверо, страхуя друг друга через ледорубы, очень осторожно и медленно начинают подъем. Они прошли не более 15 м, как вдруг совершенно неожиданно возникла пылевая лавина — ни треска, ни шороха, ни проседания склона. Просто снежный пух, который только что лежал спокойно, как-то сразу поднялся в воздух и облаком, расползаясь в стороны, понесся к провалу, чтобы там исчезнуть, обрушившись на стену. Крик: «Зарубайся!» Мы, стоявшие ниже в готовности ступить на снег, в оцепенении ждем — появятся ли четыре фигуры или нет. На счастье, слой сошедшего снега был довольно тонким, и, когда снежное облако рассеялось, мы увидели, что ребята удержались на склоне, воткнув поглубже ледорубы. Потом они медленно двинулись дальше: ведь оставалось пройти какие-то 50—70 м снежного склона, а там мы могли бы снова зацепиться за спасительные скалы.
Наша связка начинает медленно подтягиваться к первой. Я иду вторым. Шаг, еще шаг, ледоруб постоянно наготове, и тут прямо из-под ног впереди идущего Жени Тамма вниз срывается снежный пласт, увлекает его и меня, но мы удачно зарубаемся ледорубами, да и страховка со скал оказывается надежной. Еще одно недвусмысленное предупреждение: необходимо остановиться и трезво оценить положение. Чувство, похожее на азарт, шепчет надо идти вперед. Ведь все основные сложности позади, и уже совсем рядом, буквально в двух часах ходьбы, вершина, цель, к которой мы стремились в течение полутора лет подготовки в Москве и почти двух месяцев работы в горах.