Мироустройство было его врагом. Мироустройство приняло форму самого близкого человека, которого он любил и который любил его больше всего на свете.
Он видел спасение своей души в том, чтобы отказаться от Ясной Поляны и графской жизни, от авторских прав на произведения, отдать землю крестьянам и уйти жить чистой жизнью в бедности и достоинстве. Она сопротивлялась своим единственным оружием: постоянными угрозами покончить с собой.
В 1894 году он написал в дневнике: «Все романы заканчиваются свадьбой, а зря: это всё равно что заканчивать произведение на эпизоде, в котором на человека в тёмном лесу нападают разбойники».
Человек, его Я — это осознающая себя смерть.
«Анна Каренина» — не о семейной драме или о женской страсти, как полагают сценаристы, регулярно подвергающие роман вивисекции: существует уже более 30 экранизаций.
«Мне отмщение, и аз воздам» — призыв к отказу от самосуда, от забрасывания камнями. Толстовский роман — верблюд, эпиграф — игольное ушко.
Внятным эпиграфом к роману могли бы стать слова любимого Толстым Блеза Паскаля, которого он без конца перечитывал и цитировал в своем «Круге чтения»: «Только Бог может заполнить вакуум в сердце каждого человека. Ничто из сотворенного человеком этот вакуум заполнить не может. Только Бог, Которого мы познаём через Иисуса Христа, заполняет эту пустоту».
Это роман о пустоте, которая поглощает каждого из нас. Каждый рождается со стандартным набором внутренностей, из которых самой важной, но недоступной анатомам, является черная дыра, которая всю жизнь засасывает душу, а в конце и тело.
Эту пустоту каждый пытается забросать, чем может: карьерой, семьей, детьми, деньгами, славой, хобби, футболом, политикой, сексом, видеоиграми, shorts на Youtube. Все зависит от размера дыры.
В «Исповеди» Толстой спрашивает: «Ну хорошо, у тебя будет 6000 десятин в Самарской губернии, 300 голов лошадей, а потом?.. <…> Ну хорошо, ты будешь славнее Гоголя, Пушкина, Шекспира, Мольера, всех писателей в мире, — ну и что ж?..»
Почему Анна покончила с собой? Что привело к смерти мать двоих маленьких детей? Охлаждение любовника? Жестокосердие мужа, который не соглашался на развод? Общество, которое отвернулось от ее? Чувство вины из-за того, что она нарушила христианскую заповедь и вошла во грех? Утрата позитивной самооценки? С точки зрения здравого смысла и сегодняшнего дня, нет никаких причин делать двоих детей сиротами. Значит ли это, что Анна осталась бы жить при современных неизмеримо более мягких социальных условиях? Тогда почему статистика утверждает, что в толерантной и благополучной Швейцарии каждый день одна женщина кончает жизнь самоубийством?
Толстой заражает Анну своей болезнью — отсутствием иммунитета к жизни. То, что для других закончилось бы безболезненно, для нее невозможно. Тайная интрижка вполне может быть лицемерно терпима окружающими. Но ложь была бы недостойна ее и потому невозможна. У каждого человека есть свой минимальный прожиточный уровень не только подлости, но и достоинства. Анна скорее умрет, чем превратит свою жизнь в недостойный фарс, как Облонские. Поэтому она — героиня романа о восстании.
Страсть Анны — не в удовлетворении желания, а в поиске спасения. Обычно женщина заполняет свою космическую пустоту детьми, мужем, домом и повседневными заботами, реже карьерой, творчеством. Но этого слишком мало для толстовской души, которой автор делится со своей героиней.
Анна ждет великой любви как ответа на главный вопрос бытия. Ей кажется, что огромная пустота может быть заполнена только огромной страстью. Для этого цунами любви объект не играет существенной роли и может появиться и в виде тщеславного аристократического красавца с усиками, подстриженными по последней моде. На месте Вронского мог быть кто-то другой. Главное, что ни один человек в мире не выдержит конкуренции со своей ролью, если она предназначена ему великой любовью.
Большинство перебивается без великой любви, довольствуясь меньшими в ожидании той единственной большой и настоящей. Толстой наделяет свою Анну смертельным талантом неспособности принять малое в ожидании великого. В борьбе за настоящую любовь Анна жертвует всем: своим социальным статусом, религией, семьей, детьми. Однако для автора романа это путь в никуда, поскольку ведет к уничтожению ближних и самой себя. Космическую пустоту невозможно насытить даже величайшими жертвами. Самоубийство Анны — не победа любви. Сокрушительное поражение.