Она до сих пор моя.
И черт…
Как же легко становится!
Воздух, по-прежнему спертый и отвратный, словно очищается!
— Хотя… — женщина подходит ко мне, неприятно, бесстыдно голая, заглядывает в лицо, кладет худую ладонь на грудь, — я могу и так… С тобой — вообще просто так…
Я брезгливо скидываю ее пальцы с пиджака, разворачиваюсь и молча иду к выходу.
Тут мне делать нечего.
Позади что-то визгливо кричит опомнившийся и осознавший, что его сегодня не будут убивать, мужик, что-то ему вторит обиженная женщина, но мне плевать.
На меня такое облегчение накатывает, что, кажется, если подпрыгну, то реально взлечу сейчас!
Ее тут нет!
Ну, конечно, ее тут нет! И быть не может! Это же Аня!
Беда моя вечная, заноза в сердце чуть ли не с первого дня нашего знакомства! Гордая, бедовая, честная до скрипа зубовного!
Она никогда в жизни, ни за что бы здесь не оказалась! По крайней мере, по своей воле! Как я мог поверить? Хоть на мгновение? Хоть на долю секунды?
В голове вертится своевременная мысль, что это все отдает болезнью, и мне бы надо что-то с этим делать, но я ее пока загоняю в дальний угол сознания.
Сначала я сделаю кое-что с теми, кто меня сюда навел.
И кто посмел дать неверные сведения об объекте наблюдения. Потому что если они лажанули, говоря, что она здесь, а она не здесь…
То где она?
Конкретно, в эту минуту?
Глава 4
Возле двери с той стороны стоит монументальной горой Миша.
Выражение простоватой физиономии самое зверское, я так думаю, что, если за время моего… “разговора” с чиновником и его бабой тут хоть кто-то обозначался, из гостей или прислуги, то Миша их пугал одним только взглядом. Вероятно, даже мухи боялись мимо пролетать.
Миша поворачивается ко мне, быстро осматривает, особе внимание уделяя рукам, чуть-чуть поднимает брови, словно изумляясь тому, что нигде следов крови нет, затем вытягивает шею, заглядывая мне за спину, поднимает брови еще выше, становясь при этом жутко похожим на старую черепаху, нашедшую кусок дерьма вместо морковки. Ну да, учитывая, в каком состоянии я сюда зашел, то удивление понятно: крови на кулаках нет, в номере все живые и даже в сознании… Чудеса на виражах. Был такой мульт в моем детстве. Очень мы его в детдоме уважали.
Я, не останавливаясь, прохожу мимо Миши, по коридору, и мой помощник, придя в себя, тут же захлопывает дверь номера, запирая снаружи начавшего визжать на одной ноте мужика и матерящуюся женщину, и тяжело топает за мной, на ходу подстраиваясь под мой шаг.
— Жеку ко мне, — начинаю отрывисто командовать я, снова пренебрегая лифтом и сбегая вниз, по лестнице, — набери Казу… Так, отставить Каза, — вовремя вспоминаю, что мой друг как раз свалил из города на какую-то выставку в Европу со своей художницей. Так неудачно, черт!
— Сонного, — делаю выбор я в пользу самого жесткого из моих подчиненных. После Каза и Ара, конечно же.
Каз бы тут подошел идеально, у него чуйка, как у дикого зверя, на опасность и всякие возможные подставы. Но художница же… Он с нее глаз не сводит, и вопрос о том, отпускать ли ее одну на выставку в Европу, вообще не стоял. Я его в этом понимаю и поддерживаю. Сам бы никуда Аню не отпустил.
Ар, второй мой друг, еще с далеких детдомовских времен, вообще теперь сложно доступен, потому что живет за городом и счастливо воспитывает двоих мелких пацанов. Таких же светловолосых крепышей, как их папаша, с яркими глазами и проказливыми улыбками. Это у них в мамашу, тонкую рыжую Ляльку.
Ар по-прежнему работает у меня, рулит всей аналитикой и не только ей, потому что не просто подчиненный, а, как и Каз, партнер по бизнесу. Но работает удаленно, из дома. И сорвать его с места как раньше, в течение получаса — теперь абсолютно нереальное дело.
Я, в очередной раз, жестко ощутив нехватку кадров и нормальной поддержки за спиной, лишь сжимаю зубы, проворачивая в голове дальнейший порядок действий.
Сонный рулит всей безопасностью, причем, внутренней, не внешней. За внешнюю как раз Жека отвечает. Это он сегодня мне скинул информацию по Ане. Вместе с фотками, где четко просматривалась именно моя женщина, заходящая в этот отель. И в этот номер. Со спины. И второе фото, у номера — вообще нечеткое.
Да и не вглядывался я во второе, так, лишь мельком. Потому что к тому времени настолько кровь в башку ударила, что себя перестал ощущать человеком.
Попер на таран, как дебил.
И вот теперь страшно интересно, кто же мне это все устроил?