Волки по обе стороны от него молчаливо разглядывали мою скромную персону. И взгляды их были красноречивы до такой степени, что под лопаткой засосало, а в боку закололо. В общем, сдерживать страх становилось сложнее.
— Я тебе не крошка, Уилсон, — зашипела Аманда, выпуская когти.
Да, осталось разбить отчий дом на камешки, чтобы Аларик пришел в исключительную ярость и выдворил эту психопатку. Анастасия спустилась по лестнице, переводя испуганный взгляд с вошедших оборотней на Аманду. Она поджала губы и под голодные горящие глаза волков двинулась в мою сторону.
— Что вам нужно, господа? — я сглотнула вязкую слюну и заговорила, старательно придавая дрожащему голосу твердые нотки. Пусть думают, что у меня горло болит!
Блондин ухмыльнулся, направляясь ко мне. Он вальяжно перешагивал кресла, будто бы обогнуть их занимало бы огромное количество времени, которое мсье тратить не желал. Уилсон приблизился почти вплотную, показывая внушительную разницу в росте и ширине. Тьфу, кобыла! Я ж вчера родилась… Не разбираюсь в физиологических особенностях самцов и самок.
— Маргарет Вервольф, единственная наследница древнейшего клана Вервольфов? — официальный тон похабного волк заставил напрячься, но взгляд я воинственно выдержала.
— Да она это… цирк уехал, а зверье осталось, — закатила глаза недовольная Аманда, ведь оставили пылкую женщину без внимания, довольствуясь местной малолеткой со статусом.
Я глубоко вздохнула и выглянула из-за Уилсона.
— Аманда…
Блондин прикрыл мне рот рукой и задвинул обратно. Подобный жест достаточно интимен для незнакомых волков.
— Как ты смеешь разговаривать в подобном тоне с наследницей, а? Шавка ободранная, — процедил Уилсон, а после послышался шлепок пощечины.
Я вздрогнула. Аманда вжала голову в плечи и отошла на пару шагов назад под осуждающие взгляды двух других оборотней. Волки, которые почтительно относятся к самке? Близится зима в летнее время, не иначе. Внутренне я ликовала, довольствуясь сладким моментом маленькой победы, ведь иное отношение говорит о присущем статусе с рождения.
— Прости… те… — жалобно выдавила Аманда.
Уилсон, разобравшись с негодницей, обратился вновь ко мне. Его карие глаза с едва проступившими морщинами выражали сочувствие. Я непонимающе моргнула несколько раз. Подумаешь, сказала лишнего волчица. С чего строить вселенское уныние?
— Мне очень жаль, Маргарет Вервольф, — Уилсон замялся, словно старательно подбирал слова.
Я приоткрыла рот, чувствуя, как задыхаюсь от нахлынувших эмоций. Ладони вспотели и похолодели кончики пальцев. К чему бы оборотню приносить свои сожаления? По поводу чего? Неужели могло произойти что-то столь непоправимое? Я приложила руку к бешено колотящемуся сердцу, которое не унималось.
Один из оборотней, стоявших поодаль, вытащил опечатанный конверт. Бумага передалась мне в руки. Я дрожащими пальцами дотронулась до расплавленной печати, где четко отпечатался герб волка.
— Это же…
— Да, это пришло несколько минут назад от Лунного совета, — подтвердил мои догадки Уилсон.
Обычно, подобные конверты приходят в руки Альфы, а поскольку в данный момент он находился вне отведенной территории, то... то почему оно досталось именно мне?
— Открой его, Маргарет.
Я не хотела этого делать.
— Не ломай комедию, Уилсон, — нервно сказал один из оборотней. — Скажи ей сам.
Что… что сказать? Я нервно прикусила губу и подняла встревоженные голубые глаза на волка. Блондин поморщился.
— Аларика убили.
Сердце пропустило удар, а конверт выскользнул из дрожащих пальцев, словно его там и не было. Прибывшие оборотни затихли, даруя дому тягучую атмосферу наступившей скорби.
Глаза 6
Я опустила голову, часто заморгав. Глаза предательски защипало, а сердце отбивало расчетливый ритм, образуя глубокую пустоту с разносящейся тупой болью по венам. Окоченевшие пальцы нервно сминали джинсы, формируя бугристые складки. Нет… Я не могу расплакаться перед прибывшими волками и этой гребанной Амандой.
— Кто это сделал? Вы узнали? — сухо спросила, прикусывая губу до крови, чтобы держать рассудок.
Голова неистово кружилась от нахлынувших эмоций, которые клубились внутри меня, желая вырваться наружу. Я заметила, как в глазах оборотней появилась искра недовольства. Они не ожидали подобный вопрос. Недовольство постепенно поднималось во мне, вызывая дрожь по всему телу. Я чувствовала, что они были раздражены моим упрямством и непослушанием, но не хотела подчиняться их приказам и плыть по течению, ожидая приговора.