— Не веди себя, как идиотка! — прорычал на меня босс после целого часа криков и отчитывания.
Устав это терпеть, я взглянула прямо в его серые глаза:
— Считаете меня идиоткой? Так увольте!
Он выгнул голову в бок, прищурился и замолчал на долгую минуту. Все это время я ощущала себя, как на компьютерной томографии. Меня словно разбирали на атомы и сканировали, пытаясь попасть в мозг и прочесть все тайны.
— Я не считаю тебя идиоткой, Лиза. Я лишь считаю, что ты ВЕДЕШЬ себя, как идиотка, — его тягучий, бархатный голос разлился эхом по комнате. Я задохнулась, перестала дышать. Настолько мягким, проникновенным он был. Но в то же самое время усталым, выжатым, как лимон. — Зачем?
Мы оба знали — зачем. Но это была игра. Он хотел услышать это от меня. Глаза в глаза.
— Я не хочу с вами работать. Увольте меня, пожалуйста! — взмолилась я, тяжело вздыхая. У меня едва ли слезы с глаз не полились. Я не представляла, как переживу хотя бы еще один месяц рядом с Валерой и Людой! Они резали меня без ножа! Но все это было ничем в сравнении с Бариновым. Я не стала желать его меньше, нет… Наоборот. Он снился мне довольно часто, в самых пошлых и развратных снах. Каждый раз мы были на моей постели в общаге, и каждый раз мужчина доводил дело до конца. И мне нравилось. Черт, как же мне это нравилось…
Работать рядом с ним было пыткой. Чудовищной и бесчеловечной.
На какое-то мгновение мне показалось, что Юрий Владимирович на моей волне. Криво усмехнувшись, он подошел к креслу, на котором я сидела. Встал на колени и положил ладонь на мое лицо. Мягко погладил. Я увидела в этом жесте некое подобие сочувствию, но ошиблась. Вскоре его палец упал на мои губы и жадно оттянул. Мужчина резко выдохнул клуб горячего дыма, голодно сглатывая.
— Хочешь сбежать от меня? — его вопрос был тихий, в чем-то даже интимный. Я нервно закивала, прикусывая губу в нетерпении узнать ответ. Этот жест не остался в стороне от Баринова. Усмехнувшись, он медленно, но чертовски самоуверенно наклонился к моим губам. Я настолько сильно не ожидала этого, что растерялась. В голове произошел самый настоящий взлом системы! Тогда его губы коснулись моих, едва ощутимо. Невесомо. Словно перышко. Но кожу стало обжигать. Я задрожала. Не отрываясь, пугающе прорычал: — Нет. Я тебя никуда не отпущу.
Оттолкнув Баринова, я посмотрела на него с ненавистью, а потом схватила вещи и буквально побежала прочь из офиса. В дороге меня трясло, как после трех энергетиков, выпитых залпом. Губы жгло. Я ощущала его запах на своем теле еще долго…
Тем же вечером пятницы, утопая в собственных смешанных чувствах, я вздрогнула от сообщения.
— Зарплата, — облегченно вздохнув, я отправилась к телефону. — Хоть что-то хорошее.
Разблокировав экран, я уставилась на сумму выплаты. Долго верила в то, что мне просто кажется от усталости, но… Следом пришло новое сообщение. Уже от босса: «Как там говорится, солнце… Кто поработал, тот и поел? Увидимся в понедельник на работе!».
Сумма выплаты была равна семи рублям. Опав на стул, я в ужасе задрожала. В понедельник мне было нужно оплачивать общежитие. В этот же понедельник начинался учебный год, староста уже скинула огромный список покупок. На моей карте было около десяти тысяч рублей. Требовалось от двадцати. Уверена, Баринов это прекрасно знал.
— Ты в дерьме! — призналась я своему отражению в зеркале. — Ты просто на самом дне!
Да, месяц я работала из рук вон плохо. Но работала! И явно побольше, чем некоторые айтишники и бухгалтеры. Хотя бы тридцать тысяч, на покрытие минимальных издержек, заслужила.
Проплакав всю субботу, я заставила себя воспарять духом. Быстро нашла работу официанткой, успела отработать сутки в воскресенье.
— Больше ты никогда не переступишь порог офиса Баринова! — клятвенно пообещала я себе. — За семь рублей работать? Пошел он в задницу.
Все шло хорошо ровно десять дней: учеба, подработка, никакого Баринова. Он не звонил.
Дело было вечером, когда сонная и уставшая я пыталась оплатить очередную партию внештатных расходов для учебы. В сентябре это было обычным делом. И вот внезапно что-то произошло…