А во сне ко мне снова приходила молчаливая девушка и ткала то самое полотно из кладбищенской крапивы. И снова отдавали мальчика. Только теперь я видела лица тех, кто его забирал, и уютный дом с большой верандой. Проснулась от того, что на мне прыгают близнецы.
Не самое лучшее пробуждение на свете, но я обрадовалась. Вчера было слишком много смерти, а сегодня я буду радоваться и целовать своих детей, потому что жива.
Чистили зубы, переодевались, весело под незамысловатые песенки из колдорадио готовили завтрак. Наконец-то стало пригревать солнышко. Мы выбрались все вместе разгребать двор. Снег окончательно растаял, и мы устроили с детьми соревнование, кто соберёт больше опавших веток, а потом жгли костёр и жарили сосиски. Промёрзшее влажное дерево не очень торопилось гореть, зато у меня появилась отличная возможность потренировать Инсендио.
Я уложила младших спать, а старших припрягла к изучению книг, найденных на чердаке. Ничего особо ценного там не было: в основном, старые учебники, несколько исторических хроник, книги по этикету, одна красивая книжка сказаний с живыми картинками. Ребята должны были протереть от пыли все книги. Те, что в хорошем состоянии, расставить на полки, а что в плачевном — сложить стопкой: возможно, их удастся починить. Сама я отправилась на чердак советоваться с предком. Тот выслушал моё повествование о похоронах и знакомстве с Поттером.
— Ты на сопляка-то надежд особых не возлагай. Он хоть и взрослый, но может хроник семейных не знать, как и преданий. А может, в их роду эта история затерялась, так же как и в вашем, и ку-ку, — выразительно покрутил рукой в воздухе предок. — Так что думай сразу несколько планов. Например, обручение: у него же, ты говорила, жена есть?
— Есть, и она как раз в тягости.
— Воот, — радостно потёр нарисованные руки потрет, — если девка родится, тут же обручите, можно с двумя сразу, и свадьбу сыграть пораньше, чтобы наверняка….
— Вряд ли он на это пойдёт. Да и как же дети? — я слишком хорошо знала, что такое договорные браки и как страдали многие от подобных неудачных союзов.
— А ты дави на жалость да на совесть, — припечатал портрет, рубанув ребром ладони воздух.
— А если мальчик родится?
— Тогда паршиво, — явно расстроился портрет, чьи радужные планы летели псам под хвост. — Придётся Поттера от чего-то спасать. Можно вначале самим проклясть, а потом спасти…. — размышлял он.
— Я не думаю, что это нормальный вариант! — припечатала я, внутри передёргиваясь от того, насколько буднично портрет собирался навредить другому волшебнику. А с другой стороны, разве я когда-то в другой жизни не поступала так же? Не планировала операции, чтобы кого-то подставить? Убить? Да я носила кольцо с ядом, зная, что если будет возможность, отравлю своего врага или себя, если будет необходимо. Будучи Молли, мне хотелось отойти от всей этой мерзости, стать чуточку лучше. Но, видимо, этому миру нужна другая Молли. Та, что когда-то остановила войну.
Билл и Чарльз весь день вели себя подозрительно. Переглядывались, о чем-то шептались, косились то на меня, то на близнецов, и до странности хорошо себя вели. А после дневного сна у меня была назначена важная встреча. Дети выспались, были умыты, причёсаны и усажены в гостиной. Ровно к пяти часам камином прибыли Мюриэль и бабушка маленьких Уизли — миссис Пруэтт. Артур сказал, её зовут Розамунда.
Мюриэль привычно-бесцеремонно оглядела детей, хмыкнула что-то про одинаковых с лица и прошла к чайному столику. Приземлилась в кресло около него и опёрлась обеими руками на резную ручку трости. Розамунда вежливо кивнула Молли, когда та её представила:
— Дети, это ваша бабушка, миссис Розамунда Пруэтт.
Дети неверяще переглянулись. Ранее они никогда эту бабушку не видели. Старшие настороженно, но вежливо кивнули в ответ, Перси смотрел с подозрением, не спеша проявлять радость от встречи. А вот близнецы рванули пушечными ядрами и обняли женщину за ноги, чуть не повалив на пол.
— Бабуська.
— У нас…
— Есть…
— Бабуська!
Женщина на секунду застыла, разглядывая рыжий вихрь, затем изящно присела, расправила юбку и ответила:
— Я ваша бабушка Роза, можете называть меня так. А как вас зовут?
— Фьед!
— Дшойшь! — гордо выдали мои карамельки.
— Рада знакомству, — серьёзно кивнула женщина и подняла на меня взгляд, полный светлой грусти, благодарности и чего-то ещё.
Бабушка Роза провела в Норе ещё час. Перезнакомилась со всеми мальчиками, пообещав навещать их чаще, и, вежливо распрощавшись, ушла камином. Думаю, ей трудно было осознать, что она бабушка сразу пятерых мальчишек. Шестой, закормленный молоком, всю встречу мирно просопел у меня на руках. Да и недавнее потрясение — не то, что можно просто вычеркнуть и легко жить дальше.