— Ну, нет, так нет, — ответил Блэк, не делая даже попытки привстать с дивана. В таком состоянии Лили способна сглазить невербально так, что ходить ему с рогом на лбу или с ослиными ушами пару недель.
— Так что, Поттер, пройдоха ты эдакий, поведай мне о Нашем доме!
Поттер расправил плечи, прокашлялся и начал уверенно, как на совещании в аврорате вещать, но его бравурный вид никого не обманул — Джеймса выдавал затравленный взгляд.
— Мой родной дом, Лили, — прокашлялся он, — старинное и насквозь магическое место. И чтобы в нём жить, нужно постоянно проводить обряды: очищения, поддержки, единения. Поместье Поттеров огромно, там только спален двенадцать! А ещё есть парк, ритуальные поляны и зал, зимний сад и оранжерея! Чтобы поддерживать всё это, нужно кормить магией минимум двух эльфов. Да и зачем нам так много места для двоих?! Нам ведь и здесь хорошо, правда, милая?
«Хана Поттеру, — подумал Блэк, услышав откровения друга. — Мерлин, неужели Сохатый действительно такой тупой? Он только что сказал жене, что она ютится в маленьком домике, готовит и убирает сама, пусть и с помощью магии, когда у него есть огромный дом и парочка эльфов?! Идиот, какой идиот…»
— А ты что скажешь, Сири? — прервала размышления Сириуса Лили.
— Я тут не при чем, — быстро ответил тот, за что нарвался на обжигающий взгляд друга. И сразу добавил: — Я сам только сегодня обо всём узнал.
— Как мило, — сладко улыбнулась Лили, и от этой её улыбки кровь в жилах стыла.
— То есть, ты и от дружка своего скрывал?!
— Это только моё дело, — набычился Поттер.
— Ошибаешься, — так же сладко продолжила ведьма. — С тех пор как я надела вот это, — и она продемонстрировала старинное серебряное кольцо на безымянном пальце, — у тебя нет своих дел. Только общие. И дом у нас тоже общий. И этот, — она сделала паузу, — и тот.
Блэк отчётливо услышал, как первая грудка земли стукнулась о крышку гроба свободы его лучшего друга. И подумал, может, стоит навестить матушку? Не так уж и плоха она ему показалась, в сравнении с разгневанной женой Сохатого.
Разговор длился долго. Очень долго. Поленья в камине практически прогорели, улизнувший из комнаты в кухню Блэк, приговорил в одиночку половину бутылки виски, а супруги успели проораться, помириться и даже составить некий план дальнейших действий, в который входило групповое, с участием Блэка, посещение дома Поттеров с возможным дальнейшим переселением. И поиски записей по созданию того самого гобелена. Сириус успел тридцать раз пожалеть о том, что согласился сегодня встретиться с Джеймсом, а не отправился в бар, как планировал. Но сдавать назад было поздно.
Джеймса отпустили, Лили устала и отправилась в спальню, отчётливо дав понять мужу, что он сегодня спит где угодно, но не с ней. Бутылку приканчивали уже вдвоём, и пьяный в хлам Сириус аппарировал с порога друга по такому привычному адресу: площадь Гриммо 12. Сегодняшние разговоры и алкоголь всколыхнули в нём что-то, о чём он не хотел думать раньше, гнал от себя любые мысли. Но, пока ему хватало решимости, — своей и частично спровоцированной виски, — он постучал в дверь отчего дома.
А Лили, вдоволь нарыдавшись в спальне под заглушающими чарами, села писать письмо миссис Уизли.
Глава 17. Отречение
Мне всегда хотелось влюбиться. Так чтобы крепко и навсегда. Так, чтобы как девочки рассказывали — видишь его, и свет белый без него не мил, и больно дышать, и есть, и спать неохота. Но нет. Любовь обходила меня стороной. Возможно, я и рада бы подарить себя и свою любовь кому-то, разделить с кем-то своё сердце и тело, но за все тридцать зим такого не случалось со мною ни разу, ни разочка. Бывало, в меня влюблялись, один юный поэт даже посвятил балладу прекрасным очам, но поэтам суждено любить, чтобы творить — они так устроены. Было, что меня любили, глубоко и трагично, однажды даже пришлось прибегнуть к старинному обряду разрыва, дабы освободить одного мальчишку от боли, что дарила ему его нездоровая, мучительная влюблённость.
Возможно, я бы и не вспомнила о любви теперь, когда в моей жизни было столько смысла. Я любила детей, и теперь у меня была та, безусловная и жертвенная, самоотверженная любовь, что гораздо выше любой иной страсти, если бы не два фактора. Первый: слишком много любящих и любимых пар вокруг. Пандора и Ксено, они посетили мой дом, приняв приглашение на вечерний чай. Они так любили друг друга, чувствовали партнёра. Их жесты были схожи, они искали друг друга взглядами. Они были друг другом в каком-то высшем смысле. Лили и Джеймс, они тоже, несмотря на невероятную разницу в характерах и восприятии мира, были Парой с большой буквы. С Лили мы познакомились на выходных, у Фортескью. И я полюбила её с первых нот разговора. Словно всегда знала эту огненную девочку, словно всегда чувствовала её. И Лили определенно лучшее, что могло случиться с Поттером. Она так страстно его осуждала, и в этом осуждении было болезненное переживание за того, кто дорог, своеобразное желание защитить, как умеет, как сможет. Артур и Молли. Его тихая, молчаливая, светлая скорбь, и её самоотверженность.