Нинка язык прикусила, на нее это было весьма не похоже, но, видимо, связываться снова с Риткой она посчитала достаточным для одного дня.
– Глядите, – ткнула пальцем вдруг Рита, когда до школьного двора оставалось метров сто пятьдесят, – Ежов со своими прихвостнями. Нифига себе, а где они биты взяли?
– Ой, что будет, – сложила руки домиком Нинка, поднеся их к лицу. – Может, за Артуром сбегаем, а?
– Тебе лишь бы увидеть его, – буркнула Ритка. – Ты еще поселись у него на коврике перед дверью.
– Коза ревнивая, – отмахнулась Клокова. – Тут же понятно, что Клим против этих упырей ничего один не сделает!
А я смотрела за вакханалией и едва слезы не глотала. Нет, он не должен прийти. Это засада. Ведь Ежов уверял, что будут они один на один, а тут…
Не может такого быть!
– Ты его еще предупреди, сбегай, – облизывая леденец на палке, бросила недовольно Маркова. – Вот вы как хотите, – ускорила она шаг, – а я жажду место в первом ряду занять!
– Она еще и кровожадная, – обратилась ко мне Нина.
– Девочки, я это… – застыла на месте, подыскивая предлог, как убежать.
Нина хоть и обронила без задней мысли, а я уцепилась за слова ее. И готова была… Готова стать тем предателем, лишь бы не пролилась кровь.
– Мохову хана! – потирая ладони, принялась расталкивать Ритка других ребят, но на моих словах замерла.
– Что ты? Боишься крови? Так зажмурься.
– Нет, мне надо в туалет… я добегу быстро до торгового центра, тут пять минут, – суетливо протараторила, чувствуя, как внутри душа свернулась в клубок.
– Все с тобой не слава богу, Орехова, – взмахнула Маркова рукой. – Иди уж, мы тебе местечко займем.
Я кивнула и помчалась, но в противоположную сторону от супермаркета под недоуменные взгляды подруг. Не знала, где живет Клим, точнее, приблизительно только.
Слышала, как Егор переговаривался с парнями, что в те бараки его нога не ступит. И он такой распрекрасный месить там грязь не собирается. Где он, а где беднота! Самовлюбленный индюк, конечно!
Но именно тогда я подумала, на Нижнее, и сейчас почти была уверенна, что права.
Райончик действительно был бедноват, но не из-за того, что жили там маргиналы. Просто постройки старой дома, покосившиеся от времени уже. И находился он в низине, оттого по весне его всегда подтапливала местная река. Мусор расплывался с током, оседая на дороге после.
Наши парни туда носы не совали, ибо не было ничего для них там интересного. Бараки, да маленькие участки, где местные умудрялись еще что-то выращивать.
Я сама там толком ни разу не была, но дорогу знала примерную.
И сейчас спотыкаясь через колдобины, бежала, порядком запыхавшись уже. Расстегнув ворот тонкой куртки, я чувствовала, как холодный ветер обжигал кожу, по спине текли капельки пота, а я старалась не упасть, двигаясь под гору.
Асфальта не было. Грунтовка. Неровно и скользко местами. Особой неприятной атмосферы добавляло и отсутствие уличного освещения. Ближайший фонарь виднелся примерно метров через двести, и я летела к этому свету, будто мотылек к пламени костра.
Клим неожиданно вынырнул из темноты тенью, напугав меня до чертиков.
Я вскрикнула, испугавшись собственного голоса на миг.
– Мохов! – сглотнув ком, произнесла строго, стараясь не показывать волнения.
– Катя? – словно не веря своим глазам, всматривался он в мое лицо.
– Да, я.
– Что ты здесь делаешь? – Клим не понимал, каким ветром меня сюда занесло.
– Я… Я к тебе, – не соврала даже, честно сказала.
– Зачем? – вот любопытный, да какая разница.
– Там это… – ткнула я пальцем в сторону школы. – Тебе туда нельзя!
– Почему? – склонил голову вбок этот упрямец, но, к его счастью, делать шаг не спешил.
– Там Ежов…
– Я знаю. Мы договаривались.
– Забудь, – выпалила я.
– Не выйдет, – гордо произнес он. – Словами не разбрасываются, обещаниями тем более.
– Ты не понимаешь, – всплеснула я руками, заводясь на его принципиальность.