Выезжаю со двора и еду в ту сторону, куда по моим соображениям могла пойти Алиса.
Такси вряд ли бы успело приехать. Для трамваев поздновато, но стоит проверить.
Спустя несколько минут вижу знакомую фигуру, одиноко бредущую вдоль шоссе по тротуару. Красное платье и яркую рыжую копну кудрей видно издалека и я даже шиплю от осознания того, что она так безрассудно поступает, гуляя ночью без охраны.
Паркуюсь на обочине и выскакиваю из машины. Молча бегу к ней. Хватаю за руку, разворачивая к себе лицом.
– Пусти меня! – визжит Алиса так громко, что я одергиваю руки и поднимаю ладонями вперед. Ощущение, что если я прикоснусь к ней снова, то у нее начнется настоящая истерика.
Стоим друг напротив друга. Молчим. Вижу, что плакала. От туши не осталось и следа.
– Алиса, – зову тихо.
– Замолчи! – выдыхает она устало. – Я не хочу.
– Что?
– Говорить. Видеть. Чувствовать. Просто уходи. – трет она переносицу.
– Я тебя люблю, – выдыхаю слова, которые не говорил, кажется, никому и никогда уже лет двадцать.
– Не надо, – усмехается Алиса с горечью в голосе.
– Да не мой это ребенок! – рычу. – Ты просто Лерку не знаешь. Я уверен, что там и беременности-то никакой нет.
– Пусть, – пожимает Алиса плечами. – Зато я видела, как ты ее чуть не задушил подушкой.
– Эта… тварь слила меня и это из-за нее сожгли мою машину, да и меня самого чуть не грохнули. – сам не замечаю, как начинаю повышать голос, потому что чувствую, что бьюсь башкой о каменную стену. – Мне что, надо подставить вторую щеку?! Сдохнуть, но остаться кристально чистым?!
– Нет, – Алиса остается спокойной и отстраненной. – Я все понимаю, Рэм. Я просто не хочу быть никак с этим связана. Я не готова. У меня дети.
Ошарашенно наблюдаю, как она стягивает с пальца кольцо и протягивает мне.
– Одень обратно, – рычу, трясясь от ярости.
– Нет, – качает она головой.
– Надень я сказал! – ору как ненормальный.
– Нет, – не вздрогнув, качает головой Алиса. – Или меня тоже наручниками пристегнешь?
Хватаю с ее руки кольцо и с размаху зашвыриваю как можно дальше.
Что я ей сделаю?! Да нихуя не смогу! Даже если трахаться при мне с другим будет, я не смогу и волоса на ее голове тронуть.
Стону в ладони, как раненый зверь.
Лучше пулю в сердце, чем ее “нет”. Лучше сдохнуть, блядь!
– Садись в машину, я отвезу тебя домой, – выдыхаю сорванным голосом. – И ты не услышишь обо мне больше. Обещаю.
Алиса обхватывает себя за плечи и кивает.
Прикуриваю и чувствую, как руки дрожат от напряжения.
Едем молча. Я веду, как придурок, нарушая все возможные правила. Хочу, чтобы она подала голос. Попросила меня быть аккуратнее. Заорала, что я дебил. Хоть что-нибудь! Но Алиса молча смотрит в окно, будто не замечая ничего вокруг.
Подъезжаем к дому. Паркуюсь возле подъезда. Молча выходим из машины. Огибаю ее и подхожу к своей рыжей судье, вынесшей мне смертный приговор. Тяну ключи.
– Нет, – Алиса мотает головой.
Молча с размаху врезаюсь кулаком в дверь машины, оставляя на ней вмятину.
Алиса подпрыгивает.
Снова тяну ключи.
– Дочь завтра отвези, как и договаривались, – рычу тихо. Алиса несмело тянет руку и все-таки забирает ключи с моей ладони. Берет их так, чтобы ненароком не коснуться моей кожи.
Больно.
– Прощай, – отвернувшись, бросаю через плечо и быстро ухожу.
Знаю, что она не бросится догонять меня.
Потому что умеет справляться и без мужика. Будет выть от усталости, но выживет.
А вот я… Что будет со мной?
46. Алиса
Мы из разных миров.
В моём спасают людей. В его – убивают.
И я не понимала, насколько это страшно, пока не увидела своими глазами.
– Мам, я суп приготовила. Поешь? – заглядывает в комнату Забава.
Отрицательно качаю головой и продолжаю сверлить глазами потолок.
– Трещина пошла по штукатурке. Надо бы отремонтировать. – говорю дочери лишь бы хоть что-то ответить.
Она со вздохом закрывает дверь.
Я не хочу есть. И говорить. Да и жить я тоже не хочу, в принципе.
Я пыталась держаться. Первую неделю как в бреду ходила на работу, но за это время ко мне успело прирасти прозвище “фюрер” и я ушла в отпуск за свой счёт. В конце концов, люди не виноваты, что их заведующая снова поверила в любовь и натворила дел.
Хорошо, что Злата на реабилитации. А если бы я начала срываться на ней? Ведь она бы обязательно спрашивала о… нем.
Чувствую, как слезы срываются по вискам, затекая в уши.