Тут тебе и самовар на столе, и посуда в серванте, и вышивка на стенах. Колоритно.
– Хреново, лапуль, – ловлю ее за руку и разворачиваю к себе.
Обхватываю нежную щеку ладонью, приподнимаю лицо вверх, но Алиса не смотрит на меня.
– Я подыхаю без тебя. Без всех вас. – хриплю и чувствую, как сердце снова сжимается от этого признания.
Склоняюсь, чтобы поцеловать, но Алиса уворачивается.
Злюсь. С рыком прижимаю ее крепче и, придерживая за затылок, вжимаюсь в упрямо сжатые губы. Напираю так, что они разжимаются под натиском.
Врываюсь в нежный рот, завоевывая, подчиняя, выбивая дурь из красивой рыжей головы. Алиса сопротивляется, но все же сдержанно отвечает на поцелуй.
Отрываюсь на выдохе. Зарываясь носом в волосы, дышу ее нежным цитрусовым ароматом.
– Я думал о тебе каждую свободную минуту. Каждую гребаную ночь. Пялился в потолок и думал.
– И в то время, когда тебе невеста сосала? – вскидывается на меня волчицей Алиса, с силой отталкивая от себя.
Делаю короткий шаг навстречу, снова ловлю в объятия. Приходится аккуратно скрутить рыжулю, потому что пытается вырваться. Отвожу ей руки за спину. Прижимаю за бёдра к своим, где уже вовсю идёт бунт в штанах. Утыкаюсь лбом в ее. Стараюсь унять сбившееся дыхание.
– Да это сказано было, чтобы ты мне по морде залепила. Мы с ней даже не жили вместе. – шепчу. – Я голодный, как волк. Но ни на кого, кроме тебя, он даже и не подумал вставать… Алис… Я тебя люблю. Давай мириться.
Чувствую, как она дрожит в моих руках. В доме прохладно, но это явно не от этого. Она дрожит от нашей близости. От того, что она сдерживается и не хочет показывать свои истинные чувства.
Подхватываю ее под бедра. Алиса испуганно хватается мне за шею.
– Я тебе говорил, что ты моя?
– Отпусти, – хмурится и смотрит не мигая, гипнотизируя своими омутами.
– Я тебя никуда не отпущу и никому не отдам. – спускаю ее ниже, на уровень своего лица. – Нравится это тебе или нет. Можешь по роже мне дать.
Мне тут же прилетает пощёчина. Морщусь, киваю.
– Давай ещё. Я мудак конченный, сделал тебе больно.
Алиса начинает дрожать сильнее.
– Отпусти.
– Бей или целуй.
– Нет! – отстраняется.
– Бей! – повышаю голос. – За всех, кто тебе больно делал! И за насильника, и за непутёвого отца Златы. Давай! Я же такое же говно, как они!
– Замолчи!
– Бей! – рычу.
Алиса замахивается. Прикрываю глаза и сжимаю губы.
Ее ладонь мягко касается моей щеки.
Удивлённо открываю глаза. Алиса склоняется и жадно прижимается к моим губам. Чувствую соленый привкус от слез.
Блядь, лучше бы по роже врезала, честное слово!
Мычу сердито ей в губы, разрывая поцелуй. Зарываюсь пятерней в ее гриву, покрываю поцелуями мокрое лицо.
– Я за каждую твою слезу сдохнуть готов, – сглатываю ком. – Отработаю, лапуль, и за себя, и за всех козлов. Не плачь только.
Сажусь на диван, не отпуская Алису. Расстегиваю ее пальто, пробираюсь ладонями к талии, прижимаю к себе плотнее. Алиса растекается по моей груди, тихо всхлипывая.
Глажу ее везде, где могу дотянуться. Хочу прочувствовать всю. Что она рядом. Моя. Вся.
Увлекаюсь. Начинаю чуть настойчивее поглаживать ягодицы. Руки Алисы плавно скользят в ответ по моей груди.
– Пиздец ты похудела, – выдыхаю.
Перетекаю ладонями по бёдрам, поднимаюсь по талии к груди, сжимаю едва ощутимо, но Алиса так ахает, что член тут же снова встаёт колом.
Медленно веду ладонями вниз. Ныряю под объемный свитер, расстегиваю пуговицу на ее брюках. Хочется разорвать их к херам, но я сдерживаюсь. Глажу ладонью нежную кожу на животе. Хмурюсь.
Живот… странный. Раньше мне казалось, что он впалый и мягкий, а теперь будто стал твёрже и выпирает немного.
– Отвези меня домой, – вдруг ни с того, ни с сего заявляет Алиса и резво вскакивает с меня.
– Стоять, – рычу, вскакивая следом, хватаю ее за руку.
Алиса замирает. Вижу в ее глазах испуг.
– Алиса, – выдыхаю предупреждающе, чтобы и не думала никуда рыпаться.
Медленно поднимаю ее свитер и чувствую, что рука дрожит. Практически ходуном ходит. Веду ладонью, очерчивая едва ощутимый под ней круг.
Смотрю на Алису пристально, пытаясь понять, о чем она думает.
– Я ни на что не претендую, – шепчет она.
Беременна.
Обессиленно падаю на колени. Алиса замирает, шокированно глядя на меня.
Упираюсь лбом ей в живот. Жмурюсь, потому что глаза печет. Выдыхаю судорожно. Сердце начинает долбить об ребра, то и дело замирая. Грудь ноет. Не могу вдохнуть полной грудью.