Скидываю одеяло и поднимаюсь на ноги. Прохожусь по комнатам, но в доме пусто. Засов на уличной двери открыт, а, значит, сводный где-то на улице.
– Мирон! – кричу, приоткрыв дверь, но мой крик тонет в тишине.
Надеваю куртку и выхожу на свежий воздух. Огибаю дом, в надежде найти его там, но не нахожу.
Возвращаюсь к крыльцу и с сомнением смотрю за забор. Скорее всего, он ушел без меня разведать обстановку.
Но, я проспала больше двух часов. Наверное, он должен был уже вернуться за это время. А что, если он смог дозвониться до друзей и уехал без меня?
По телу пробегает неприятный холодок и я передергиваюсь только от мысли, что я буду здесь ночевать совсем одна.
Но это пол беды. А что, если с ним что-нибудь случилось и он лежит где-нибудь без сознания? Колодец, погреб, выгребная яма. Что ещё можно не увидеть под снегом?
– Мирон! – зову снова и опять не получаю ответа.
14. Забава
Небо темнеет на глазах. А я боюсь темноты. Но я не знаю, чего я сейчас боюсь больше.
Вздыхаю и, взяв в руки штыковую лопату, направляюсь в сторону калитки. Хоть какое-то оружие. Прогребаюсь по сугробам до дороги. Сейчас это получается проще, чем казалось в первый раз. То ли потому, что мы примяли снег, то ли тело немного привыкло к ходьбе с препятствиями.
Кошусь в сторону леса и иду в противоположную сторону по колее, оставшейся от внедорожника отчима. Вижу протоптанные в сугробах следы возле соседнего дома.
Зову Мирона опять и с надеждой вслушиваюсь в тишину.
– Найду – закопаю, – выдыхаю пар в воздух и, кряхтя, лезу в снег по пояс.
По следам обхожу темный дом, то и дело озираясь по сторонам. Чувствую себя какой-то преступницей, посягнувшей на чужую территорию.
Переборов страх, заглядываю в покосившиеся окна, но везде ни души.
Вернувшись к крыльцу, смотрю на дверь, с которой сбит замок и понимаю, что Мирон мог заходить туда.
– Ну, если ты меня напугаешь и я не умру от разрыва сердца, – грожу пустоте и тянусь к ручке, – пеняй на себя.
Распахиваю скрипучую створку и трясущейся рукой достаю телефон. Подсвечивая себе, медленно захожу внутрь. Уговариваю свои трясущиеся колени, что дом, в котором мы живем, тоже выглядит так себе, но ничего страшного, кроме крыс, совы и Мирона там нет.
Прохожу в темную, холодную избу. Заглядываю в каждый уголок. Мирона нет. Пулей вылетаю обратно и перевожу дыхание, опираясь спиной на дверь. Но отдыхать особо некогда. Потому что я не хочу ползти обратно ночью. А впереди еще есть дома, которые нужно проверить.
В следующий дом тоже ведут следы. В этот раз морально готовиться решаю на ходу. Дом уже потихоньку утопает в темноте. А я не настолько смелая. И хорошо бы Мирону найтись здесь.
Ноги уже гудят к тому моменту, когда я добираюсь до входа. А еще нужно идти вокруг. Опираюсь о лопату и, немного постояв, решаюсь оставить ее, потому что сил таскать с собой туда-сюда дополнительную нагрузку уже не хватает.
– Мирон! – зову на всякий случай, уже не ожидая услышать ответа.
С трудом поднимаю ноги, перешагивая сугробы. Даже падаю, не удержавшись. Тело уже горит от напряжения, а одежда и обувь становятся тяжелее, впитывая в себя влагу.
Будет очень смешно, если я его тут ищу, а он уже где-нибудь недалеко от Москвы.
– Если я выживу, – выдыхаю, шмыгая носом, – я вообще больше с мужиками никогда не свяжусь. Проблемы от них одни. Мирон, ты где?!
Хочется сесть жопой в сугроб, плакать и ждать доброго Морозко. Но, увы, в сказки я перестала верить довольно рано.
Устало поднимаюсь на крыльцо, толкаю дверь. Интересно, что тут искал мой родственничек, кроме связи? И снова меня встречают темнота и тлен, которые уже становятся чем-то привычным, но сердце все равно колотится от тревоги.
Шарахаюсь от какого-то длинного халата, висящего на стене на гвозде, с опаской заглядываю в темные закутки с сухими вениками под потолком и разными баночками в стеклянном шкафу. Как будто в дом ведьмы попала. В мыслях будто по запросу всплывают какие-то кадры из ужастиков.
От этого становится еще страшнее и я бегу на выход, напугав саму себя до панического ужаса.
– Господи, хоть бы он уехал с друзьями и больше не было нигде следов, – стону, пробиваясь наружу с ощущением, что мне в спину кто-то пристально смотрит. Обернуться и проверить, что там никого нет, не хватает храбрости.
– Мирон!!! – кричу, выбежав на дорогу и закрывая лицо ладонями. Прохожусь вдоль колеи.
Вижу еще следы. К счастью, только к одному дому. Дышу в окоченевшие руки, сделав лодочку и стараясь унять панику.