– Ты чего? – отступаю от него, выжимаясь в стол.
– А что ты хотела? – хитро щурится сводный. – У нас мало дров. Будем мыться вместе.
У меня по телу тут же пробегает волна мурашек. Я вижу его пристальный взгляд и внезапно понимаю, что, если он решит приставать, то помощи ждать неоткуда. Набираю легкие побольше воздуха, чтобы сказать что-нибудь такое, от чего у него пропадает всякое желание.
Но в мысли не приходит ничего путного, кроме как уязвить самолюбие, а я боюсь, что это может спровоцировать его ещё сильнее.
– Да расслабься, я пошутил, – внезапно усмехается Мирон и кивает мне на лавку.
Там стопкой лежат простыни и какие-то нелепые шапки.
– Переодевайся и иди первая, а я пока постираю.
Непроизвольный выдох облегчения вырывается из моей груди.
– Выйди, я переоденусь, – прошу его.
– Ты выгонишь меня на мороз? – усмехается Мирон. – Я же уже разделся.
– Ну, не мне же переодеваться на улице, – возмущаюсь.
Сводный отворачивается к двери и тянется, демонстрируя мне свою идеальную трапецию.
– Переодевайся, я не буду смотреть, – бросает он небрежно и запихивает руки в карманы штанов.
Подозрительно кошусь на его расслабленную фигуру, и, вздохнув, стягиваю с себя вещи. Оборачиваюсь простыней и открываю дверь парилки.
– Куда без шапки? – Мирон захлопывает дверь обратно и натягивает мне на голову страшную войлочную серую шапку с вышитым серпом. – В парилку нельзя без головного убора.
Захожу внутрь и вижу, что это не парилка, а какая-то комнатка с тазиками. Наверное, здесь моются после бани — что-то вроде душевой. Мысленно возмущаюсь тем, что Мирон не сказал мне о ней. Ведь я могла бы переодеться здесь.
Открываю вторую дверь, и меня тут же обдаёт жаром. Внутри парилки несколько уровней лежаков, а в углу — печка с камнями и кадка с замоченными вениками.
Горячий воздух обжигает слизистую, и я начинаю дышать ртом. Сажусь подальше от печки, на самую нижнюю полку. Но даже там мое тело просто горит от высокой температуры. Выдерживаю буквально минуту и пулей вылетаю наружу.
В предбаннике перевожу дыхание, усаживаясь за стол.
– Что-то ты быстро, – Мирон дёргает бровями.
– Мне кажется, в аду не так жарко, как там, – усмехаюсь, прикладывая ладонь к полыхающим щекам.
– Я думал, это твоя стихия, – хмыкает он.
Закатываю глаза.
– Ну ладно, тогда я схожу, – говорит Мирон и, ни капли не смущаясь меня, стягивает с себя штаны.
Я отворачиваюсь к окну и смотрю на улицу, чувствуя, как мое тело понемногу начинает отпускать. Но не проходит и двух минут, как слышится хлопок двери, и ко мне вываливается раскрасневшийся сводный.
– Фух, блин, – выдыхает он шумно. – Реально горячо.
Мирон садится напротив меня, и я вижу, как его кожа блестит от влаги.
– Впервые мне хочется пива с соленой рыбой. – задумчиво произносит он, облокотившись на стену и прикрыв глаза. – Но у нас его нет.
– Наверное, тут здорово пить чай, – пожимаю плечами.
– Ну так давай принесу, – встаёт он.
– Сдурел? Ты весь мокрый! – возмущаюсь. – Так и заболеть недолго. Надо было раньше думать.
– Ну ладно, до Пасхи-то ещё не раз успеем повторить, – усмехается Мирон и садится обратно.
Не самая весёлая шутка, но я кисло улыбаюсь ему в ответ. Тимбилдинг, мать его.
Остыв, снова иду в парилку и выдерживаю там чуть дольше, чем в прошлый раз. Потом меняемся с Мироном местами. Делаем по очереди несколько заходов, и тело разогревается настолько, что уже прохладного предбанника кажется недостаточным для того, чтобы остыть.
– Слушай, а давай попробуем выйти на улицу и нырнуть в сугроб? Наверное, в этом есть кайф, раз так делают. – предлагает Мирон с азартом.
Пожимаю плечами. С одной стороны, ну нафиг эти эксперименты, а с другой – тимбилдинг же.
– Пошли, – Мирон тянет меня обратно в парилку. – Нужно разогреться хорошенько.
Мы сидим на нижней лавке и молчим, глядя перед собой. Оба в дурацких шапках. Я не могу до конца расслабиться в его присутствии, находясь в одной простыне, но все же стараюсь вести себя естественно.
В принципе, мы можем сохранять нейтралитет. В любом случае, это лучше, чем вражда. Потому что до Нового года осталось всего ничего, и мне совершенно не хочется встречать его здесь. Мы действительно должны сейчас стать командой ради одной единственной цели – выбрать отсюда, как можно скорее.
– Я больше не могу, – выдыхаю, чувствуя, что глаза уже печёт.
– Пошли, – Мирон встаёт и тянет меня за руку.