- Давай, - шепчет Гвиневра. - Ударь еще раз! Добей его!
- Прекрати быть как голос в голове, который приказывает мне убивать. Иначе я решу, что мы с Мордредом похожи.
- О, ты уже можешь шутить, а твои друзья все еще в опасности.
Я смотрю на Господина Кролика, на тело Мордреда. Меня трясет от страха, меня тошнит. И я вспоминаю, в долю секунды, о Мордреде все. Я вспоминаю, как он любит чистоту, как он сидел со мной, почти молча, когда мне было тринадцать, и я ужасно простудилась, как он учил меня, но главное, как всего один раз, в начале моего семнадцатого лета, я подошла к нему, обняла его и сказала, что он очень дорог мне. Мордред тогда вздрогнул, и лицо его приняло совершенно беззащитное выражение. Он не улыбнулся, ничего не ответил, но вечером принес мне целую коробку старинных часовых деталей, и мы вместе, молча, стали их собирать.
В кабинете Мордреда столько часов, и все они показывают неправильное время, потому что он хотел обмануть Господина Кролика. Полдень и полночь никогда не наступают. Вот почему на своих карманных часах Мордред часто переводил время незадолго до двенадцати.
Я понимаю о нем все, детали занимают свои места, крышка закрывается, и остается только завести ход. И чем ярче и оглушительнее моя ненависть, тем яснее я понимаю, что до нее я чувствовала любовь. Что я любила его, потому я волновалась за него. Что мне хотелось согреть его. Что мне нравилось быть с ним. Что я любила его неловкую заботу, сдержанные манеры, смешную, нелепую ложь, серьезное выражение лица. Я все в нем любила, а теперь я чувствую внутри какую-то пустыню, горящую и бесплодную навсегда.
Я пинаю его в живот, не решаясь еще раз ударить по голове. Он не приходит в себя. И я понимаю, что мы в моей комнате, просто в моей комнате. Я ищу в тумбочке золотистый ключик с узорным основанием. Закрыв дверь на ключ, я говорю:
- Гвиневра! Гвиневра! Ты слышишь меня? Где вы?
- Мы в зимнем саду! Быстрее! И прекрати думать о своей поруганной любви, сейчас не до твоих переживаний!
- Ты вообще не имела права их слушать!
- Думаешь, мне есть, чем заняться, кроме этого?
- Мне есть, чем заняться.
Я так быстро, как только могу накладываю на дверь запирающее заклинание. Теперь я знаю, что магии - нет. Мой разум просто функционирует в некоем особом режиме. Я просто могу творить эти вещи, мне не нужны заклинания, жесты и зелья. И все же я слишком долго училась обращаться со своей силой, как с магией из книжек. Я не могу сосредоточиться иначе. Я даже не пробую, у меня нет на это времени. Я использовала заклинание для того, чтобы запереть дверь лишь однажды, когда Гарет повадился воровать наши с Ниветтой вещи с неясными, но безусловно отвратительными целями, а мы не хотели пропускать вечеринку. И я знаю, что оно не остановит ни Мордреда, ни Господина Кролика. И я не знаю, кто из них очнется.
- Давай-ка ты закончишь со своим внутренним монологом побыстрее.
Даже в большой беде Гвиневра остается все той же спесивой стервой, что и всегда. Вот бы ее не спасать, думаю я, и впервые понимаю, что эти мысли ничего общего не имеют с реальностью. Я просто хочу найти своих друзей и сбежать отсюда в мир, в любой мир, каким бы он ни оказался.
Я хочу увидеть все, что от нас скрывали.
Все как будто бы так, как и должно быть, словно и не меняется ничего. Я оказываюсь в застывшем времени - те же коридоры и комнаты, чистота и порядок, и деревья раскинувшие зелень за окном. Ничто не отзывается на то, что происходит внутри меня, я как будто отделена от всего мира, от радостного солнца, бьющегося в окно. Я бегу как можно быстрее, чтобы ничего не замечать, и все замечаю все равно, как будто разум мой функционирует по-особенному, фотографически, запечатлевая все, что происходит вокруг.
Наверное, это все инстинкты, гуморальная регуляция моего восприятия. Животное в момент опасности должно замечать все и запоминать все. Я все замечаю и все запоминаю.
Я бегу так, что в боку начинает колоть, как будто там разбилось что-то стеклянное, и теперь осколки впились глубоко и цепко. И только перед самой дверью я замираю, потому что, на самом деле, очень боюсь, что не справлюсь, что никому не смогу помочь, что буду бесполезна, что сделаю что-то не то. Лучше бы для меня все закончилось еще в комнате, лучше бы он просто перерезал мне горло.