«Ирис обслуживает «пятый», обслуживает «пятый».
— Ирис уже вызвала «пятого»?
«Ещё нет. Ещё нет».
— Когда вызовет, пришли мне сигнал. Понял?
«Понял. Пришлю», — робот согласно мигнул синими огоньками.
— Теперь отправляйся, приятель, угождать своей капризной заказчице.
Официант выкатился из зарослей и заторопился на кухню.
Долго же Ирис спала. Оникс уже решил, что робот забыл позвонить, но вот поступил сигнал на коммуникатор.
«Пятый» вызван», — послушно сообщила машина.
Оникс довольно вздохнул и задал уточняющий вопрос:
— Как выглядит «пятый»?
«Пятый» с жёлтым верхом», — прозвучало в ответ.
— Спасибо, дружок! Иди, работай!
Послышался негромкий щелчок, связь отключилась.
Ну теперь недолго ждать. Не прошло десяти минут, как мимо засады поехал озадаченный «пятый». Лёгкое движение листвы и бедняга попался в когти молодому охотнику. На передней панели робота в панике замигали разноцветные огоньки.
Оникс задал вопрос:
— Где комната Ирис?
«В правом крыле здания, третье окно с края, второй этаж», — покладисто выдала машина.
Недолго думая, охотник снял с шеи брелок с когтем жёсткотелого и сунул в захваты официанта.
— Отдать это Ирис! — приказал Оникс. Робот с готовностью радужно замерцал, аккуратно сжал вещицу, вложил в нагрудный карман и вырулил на дорожку.
Пробираясь в кущах, где пригнувшись, где в полный рост, охотник занял позицию напротив окна долгожданной подруги. Вскоре с лёгким шелестом сдвинулась створка, наружу высунулась радостная мордашка Ирис. Оникс открыто выступил из зарослей, улыбаясь во все жвала.
— Иди потихоньку к роще, я выйду следом, — быстро застрекотала самочка.
Ирис звонко рассмеялась от счастья! Оникс пришёл! Друзья её не забыли! Самочка бегло оглядела себя в зеркало. Да, отростки гривы сильно пострадали и теперь отрастут нескоро. Не беда! Прикрыть обрывки и бегом в рощу, друг там уже наверняка заждался. «Главное, чтобы мать не заметила, а то кто его знает, как она отреагирует», — при этой мысли сердце Ирис сжалось. Некстати вспомнились угрозы Яшмы насчёт Оникса. Самочка в растерянности присела на кушетку и медленно стянула с головы накидку, нервно комкая плотную материю в руках. Живо всплыла в памяти дикая сцена на берегу реки. До этого дня Ирис старалась отгонять от себя тяжёлые воспоминания, но сейчас, при виде Оникса, скандальный эпизод вновь предстал перед мысленным взором во всех подробностях.
Но ведь если разобраться в деталях, это мать кидалась на Оникса, а он отбивался от настырной фурии, как только мог. Выходит, что самец не виноват и просто жертва во всей этой неприятной истории. Так не лучше ли всё забыть и продолжать жить спокойно? Зачем гадать, что было у матери с Ониксом? Важно, что он пришёл к Ирис, а не к Яшме. Значит, та ему не нужна. Прочь тревоги и сомнения! Глаза у самочки вновь блеснули радостью. Она вскочила, намотала на голову платок, выбежала в коридор и вырвалась из дома наружу. Ирис резво неслась через двор в рощу. Солнечные лучи ласково согревали кожу, свежий ветерок овевал лицо влюблённой самочки. И вот уже крепкие руки друга схватили Ирис в охапку, подняли и прижали к тёплой груди. Молодые тела замерли в тесном объятии.
Яшма чуть не наткнулась на нежную парочку. Она в расстройстве возвращалась с берега реки, так и не дождавшись там желанного самца, а тот в это время сидел на травке в обнимку с Ирис. От этой картины ноги сами подогнулись. Поникшая самка тихо упала на мох рядом с кустарником. Густые заросли надёжно скрывали несчастную стриптизёршу. О, Кетану, как же она устала… Хотелось просто лежать и ни о чём не думать. Яшма смотрела на влюблённых грустными глазами, и неожиданно что-то тёплое разлилось в душе, смешалось с мягким шелестом листвы, горьковатым запахом пёстрых трав, пряным ароматом диких цветов… Привычные чувства жгучей ревности и боли отступили. Истомлённая душа отдыхала, наслаждаясь благодатной тишиной. Так бы забыться и превратиться в лёгкую частичку окружающей природы. Стать сухой былинкой в поле или листочком на дереве.