А нарушения границы случались довольно часто. Редко проходил день без объявления "Готовности номер один". Бывали случаи, когда за время обеда несколько раз приходилось бросать ложки, вилки и мчаться из столовой на рабочее место в кабину управления. Я всё это так подробно описываю, чтобы вы поняли, что в этом и заключалась наша война. Быть постоянно готовыми отразить удар воздушного противника.
Мы не верили в то, что израильтяне смирились со своими потерями и не готовятся взять реванш за своё поражение. Все их действия подтверждали наши опасения. Регулярно проводились беспокоящие полёты с нарушением границы на различных участках. Они как бы проверяли нашу реакцию и готовность принять бой.
— Ну вот, и здесь дежурство, — как всегда не сдержался "Фантомас", узнав о предстоящей в течение года непрерывной готовности, — а я-то думал, хоть здесь удастся пострелять.
— Ты это нытьё прекрати, успеешь ещё настреляться, — остановил его комбат, — а то отправлю в Союз, и будешь там на детских утренниках рассказывать, как в разведку ходил и языка в плен брал. Ты сюда не в атаку ходить приехал, у нас другая война!
Воздушный бой очень скоротечен. В нём главное — внезапность. Израильтяне летали только днём на предельно малых высотах, используя складки местности, холмы и долины между ними. Это давало им значительные преимущества. Ввиду нехватки станций кругового обзора сплошного радиолокационного поля над Египтом не было. Даже если фиксировалось нарушение границы и пролёт авиации вглубь территории, нарушитель пропадал с экранов радаров, и куда он летит, никто не знал. Вся надежда была на то, что его где-то засекут посты визуального наблюдения. Самолёт, летящий на высоте 40-50 метров обнаруживался за 30-35 километров при подлёте к дивизиону. При скорости самолёта 300 метров в секунду время подлёта к границам зон поражения составляло 90 секунд, это полторы минуты. За это время боевой расчёт дивизиона должен был обнаружить цель станцией наведения ракет, перейти в режим её сопровождения, пустить две ракеты с интервалом пять секунд и продолжать сопровождение цели до встречи с ракетами. Вот эти полторы минуты и длится воздушный бой. Второго налёта, как правило, не бывает. Если в первом налёте дивизион разбит, то второй налёт не нужен, а если не разбит, то на второй налёт может отважиться лишь самоубийца, фактор внезапности утрачен.
Поэтому задачей боевого расчёта дивизиона является уничтожить воздушную цель в первые полторы минуты и быть готовым к обстрелу следующих целей при эшелонированном налёте на позицию дивизиона или прикрываемый объект.
Работа боевого расчёта осложнялась применением израильтянами Шрайков — снарядов, наводящихся по излучению локаторов. Значит, необходимо подпустить самолёт противника к зоне поражения, включить излучение радара и как можно скорее пустить ракеты. То есть необходимо было не дать время Шрайку захватить излучение радара, чтобы наводиться по лучу прямо в излучающую антенну.
Готовность боевого расчёта дивизиона к бою оценивалась нормативом "Работное время". Это время, которое тратит расчёт от включения излучения радара до пуска ракет по цели. От этого времени зависит жизнь людей, живучесть дивизионов и выполнение им задачи по защите прикрываемого объекта. Сокращение этого времени требовало систематических тренировок боевых расчётов. Благо, у нас такая возможность была. Лётчики прикрываемой нами соседней истребительной эскадрильи по нашей просьбе с большим удовольствием имитировали атаку дивизиона с разных направлений. Для них это тоже было необходимой тренировкой полётов на предельно малых высотах.
А среди них были такие асы, что иногда, имитируя удар по нашей позиции, самолёты пролетали на высоте не более десяти метров над нашими головами..
— Ниже меня пролетел, — восторженно восклицал в таком случае старший техник приёмо-передающей системы лейтенант Рюмиков, спустившись со своей горки, где стоял его прицеп с антеннами и передатчиками.
Я описал всё это потому, что это составляло основу всей нашей службы. Всё, о чем я буду рассказывать дальше, происходило на фоне выполнения этой главной задачи нашего пребывания в Египте: постоянной готовности отразить налёт воздушного противника. Те же задачи выполняли наши военные специалисты ПВО во Въетнаме. Эти же задачи выполняют боевые расчёты противовоздушной обороны в Сирии и в наши дни, охраняя от воздушного нападения наши базы Хмеймим и Тартус.