Позиция дивизиона располагалась в трёх километрах от трассы Каир-Асуан. Это оживленная трасса с бесконечной вереницей машин в обоих направлениях. Вдоль дороги процветала бойкая торговля лоточников. И у них можно было купить свежее пиво из лотка со льдом. Им же без труда сбывали свои сигареты офицеры и солдаты дивизиона. Потом эти сигареты продавались поштучно проезжающим. Конкуренция у лоточников была приличная, поэтому цены были почти такие же, как в Каире.
— Отправляясь за покупками, обязательно уточняйте у "стариков" цены планируемых покупок, — учил нас, вновь прибывших, лейтенант Рюмиков.
— И обязательно торгуйтесь, стараясь сбавить цену, — добавлял капитан Пинчук.
По вине русских цены поднялись почти в два раза, потому, что мы не умели торговаться, а арабы этим пользовались. И в самом деле, поначалу это казалось диким — в магазине торговаться. Мы же привыкли в Союзе к тому, что в магазине есть ценники. На них указана цена, которую нужно заплатить за покупку. Ну ладно, на базаре или у лоточника — это другое дело, но торговаться в магазине?! Оказалось, если покупать не торгуясь, то в следующий раз та же вещь будет стоить уже дороже. В наше время это стало называться иностранным словом инфляция. А в то время мы этого слова не знали и считали это обыкновенной жаждой наживы торгашей. И в этом мы сами убедились, прожив в Египте несколько месяцев. А вначале это было непривычно, да и зачем торговаться! Мы получали такие деньги, что нам поначалу казались все цены просто смехотворными.
— А вы знаете, что ваши лейтенантские оклады сравнимы с окладами египетских министров, что египетские офицеры получают в три раза меньше нас, а их солдаты — в пять раз меньше наших солдат? — как-то на политзанятиях сообщил нам замполит дивизиона.
И наше мнение о ценах и об уровне жизни египтян резко изменилось. Но как потом выяснилось, для русских у них были одни цены, а для своих совершенно другие.
За время пребывания в Египте мы получили хорошие уроки бизнеса и частной торговли. И отношение к курильщикам после Египта у меня сильно изменилось. Я перестал верить заявлениям курильщиков, что они не могут бросить курить, “несколько раз пытался бросить, и не получается”. Просто нужен хороший стимул. У нас на дивизионе из ста двадцати человек, после того, как кончились привезённые из Союза сигареты, курящих осталось только трое. Это Фантомас, начальник станции кругового обзора и командир взвода ПВО.
Командир взвода противовоздушной обороны был пришлым человеком. По службе я с ним не пересекался. Встречался только в столовой, да на вечерних посиделках, которые, как правило, проходили в землянке, где жили офицеры стартовой батареи, и он с ними. Знал только, что звали его Владимиром.
Он вместе со своим взводом был передан нам из сухопутных войск для прикрытия позиции дивизиона. Дело в том, что ракетный комплекс не может сбивать самолёты у себя над головой. Над позицией образуется "мёртвая" воронка. Чтобы перекрыть эту воронку, и предназначались зенитные системы ближнего боя, состоящие на вооружении этого взвода ПВО. Три самоходных зенитно-артиллерийских установки ЗСУ 3-4 "Шилка" и пять расчётов переносных зенитных ракетных комплексов "Стрела-2". Их позиции располагались вокруг дивизиона в голой пустыне, и они также несли дежурство. Вот уж кому не позавидуешь! Но учитывая, что израильтяне по ночам не летали, они дежурили только днём, а ужинать и ночевать возвращались на основную позицию. “Шилки” уезжали на позицию и возвращались своим ходом, а расчёты "Стрел" с рассветом до восхода солнца развозили по позициям, а после захода привозили обратно специальной машиной. Этой же машиной развозили по точкам завтрак, обед и питьевую воду. Старшими этой машины по очереди ездили офицеры стартовой батареи и сам командир взвода ПВО. По этим же точкам регулярно проезжала и водовозка, пополняя запасы воды в самодельных душевых.