— Что это он там разгазовался? Пойду посмотрю, в чём там дело, — не выдержал я и направился к окопу. Заглянув в окоп, я услышал, что двигатель тягача сбавил обороты и через секунду взревел вновь.
— Надо узнать, в чем там дело, — подумал я и спрыгнул в окоп. И в ту же секунду тягач рванул назад прямо на меня. В два прыжка я проскочил окоп и выпрыгнул с другой стороны. И в ту же секунду на том месте, куда я спрыгнул, уже стоял тягач, закрыв меня своими бортами и клубами дыма. Тягач выскочил из окопа и остановился. Оттуда, где стояли офицеры, слышались крики, приправленные крепкими выражениями в адрес водителя. Когда дым рассеялся, все облегчённо вздохнули, увидев меня невредимым.
— А мы думали, что ты уже под гусеницами, — сказал брат, стоя бледный как мел, — это просто чудо, как ты смог!?
— Да, это просто чудо! Прыгни я в окоп чуть раньше или чуть позже, и мне крышка. Мне повезло, что я не остановился на дне окопа, а по энерции проскочил его. Всё решили доли секунды. Что это было: удача, везение или судба, я гадаю до сих пор.
Вот так нежданно-негаданно я чуть не попал в категорию небоевых потерь ограниченного контингента советских войск в Египте.
Вспоминается ещё один случай из этой же категории. Произошло это уже после майской замены половины состава дивизиона. В стартовой батарее произошло ЧП. Загорелась ТЗМ (транспортно-заряжающая машина) с двумя боевыми ракетами на ней. Ракеты были укрыты брезентовым тентом, а ТЗМ стояла в укрытии под маскировочной сеткой. Водитель ТЗМ проводил техническое обслуживание автомобиля. Он выгнал машину с ракетами из укрытия на ровное место и приступил к работе. Убирал накопившуюся пыль в кабине и под капотом, сменил воздушный фильтр и решил основательно почистить двигатель. Он макал тряпку в ведро с бензином, отжимал её и усердно оттирал застарелую смазку с засохшей песчаной пылью. Было жарко, бензин испарялся быстро, и через пять секунд тереть приходилось уже совершенно сухой тряпкой. Чтобы не тереть понапрасну сухой тряпкой, он перестал отжимать её, а наоборот старался намочить обрабатываемое место. Словом, бензину он налил много, и, как всегда, что-то случилось, но бензин вспыхнул. То ли он случайно высек искру, то ли он курил во время работы (от чего он категорически отказывался), но двигатель загорелся. Солдат из-за жары работал по пояс раздетым, и руки его, намоченные по локоть бензином, тут же вспыхнули. От неожиданности он выронил тряпку, намоченную бензином, на двигатель и спрыгнул с машины. Не чувствуя боли, солдат схватил ведро с бензином, отнёс его подальше и стал ждать, когда выгорит весь бензин.
Но вдруг он с ужасом увидел, что огонь добрался до брезента, укрывающего ракеты. Ракеты, находящиеся на ТЗМ, выдаются далеко вперёд и нависают над двигателем автомобиля. Да ещё брезент, укрывающий ракеты, не был до конца закреплён, и боковой клапан свободно свисал вниз. Словом огонь подбирался к ракетам. Возникла опасность детонации Боевой Части ракет. А БЧ ракеты — это сорок килограммов взрывчатки в тротиловом эквиваленте и четыре тысячи осколков. И таких ракет две, расположенные рядом. Если рванёт одна, то от неё точно сдетонирует и вторая. Значит, сорок и четыре тысячи нужно умножить на два.
Солдат, не замечая боли от ожогов, закрыл капот и, бегая по нему, принялся курткой сбивать пламя с брезента.
Дым, огонь и, мечущегося вокруг ТЗМ солдата заметили на посту визуального наблюдения и подняли тревогу. По громкоговорящей связи сообщили информацию о возгорании в районе стартовой батареи. Все бросились к месту пожара. Скоро вокруг горящей ТЗМ собралась приличная толпа. Некоторые стояли с огнетушителями, но близко подойти не решались.
Прибывший командир дивизиона быстро организовал тушение пожара.
— Первый стартовый взвод к машине! Оказать помощь водителю! Ст. лейтенант Колтунов! Собрать все принесённые огнетушители и передать их тушащим пожар! — распределил он обязанности.
— Остальным отойти на двести метров в укрытия!
Под руководством командира при участии целого взвода во главе с командиром взвода с огнём справились за пять минут. Ракеты расчехлили, тлеющий тент скинули на землю и залили водой. Водителю, виновнику пожара, пришлось обрабатывать ожоги и бинтовать руки до самых локтей.
Происшествие решили скрыть и не докладывать о нём в вышестоящий штаб, дабы не лишиться звания лучшего советского дивизиона в Египте.
Долго сомневались, решая, что делать с солдатом-виновником пожара. Поощрить его за самоотверженное тушение пожара или наказать за разгильдяйство и нарушение техники безопасности при проведении работ? Решили поощрить. Поощрение сильнее влияет на воспитание солдат, нежели наказание. И потом, он же рисковал жизнью, когда боролся с огнём, и тем самым искупил свою вину, даже если она и была. Солдату перед строем дивизиона объявили благодарность. А на собрании стартовой батареи комбат провёл подробный анализ этого происшествия с оценкой действий водителя до возгорания и при тушении пожара.
Вот так мы и жили на позиции. На войне как на войне!?