— Тебе кто из медкапсулы разрешил выходить? — тихо спросил Рейстлин. — Тебе, суке, зачем сильные обезболивающие вкололи? Чтобы с тобой можно было, наконец, спокойно поговорить. А ты вместо этого полез в тренировочный зал, а потом в игру! Я как тебя увидел возле камер, глазам своим не поверил. И теперь скажи на милость… вчера мы спасали твоего Реванша, сегодня мы спасаем тебя. Завтра мы можем не успеть. Может хватит судьбу подмахивать, лакер? Надолго ли твоего везения хватит?
Ты чего на меня орешь-то! Что я опять сделала, а?
— Но расписание… — начала я, и Рейст сразу меня перебил:
— Забудь о расписании, пока не восстановишься! Ты кровью блевал еще вчера, а выкаблучиваешься? Хочешь сдохнуть, так я тебя урою! Чтобы ты сам не мучился, и других, сука, не мучил!
Ну чего он разошелся-то, а?
Я в надеждой посмотрела на Паука, ведь Виталий вчера был таким понимающим, а вдруг, но счас! Паук лишь сложил руки на груди и заметил:
— Извини, бро, но мне это тоже не нравится. Так что от меня помощи не жди. Выходи из игры и ожидай взбучки, прости уж, заслужил.
Чем я заслужила-то? Я знала, что от меня ждут быть хорошей девочк… тьфу, мальчиком! Знала, что шеф опять хотел со мной поговорить? Я мысли, наверное, их читаю! Было написано в виртбуке идти туда-то, я и пошла. Так ко мне сейчас какие претензии?
— Ну и фиг с вами, — сказала я, давая команду на выход.
И сразу же осела на дно кабины. Болело все. Невыносимо. Кто-то звал меня, приказывал открыть двери, но где там! Я задыхалась! Не могла даже пошевелиться. Не могла даже представить, что дышать может быть так больно. Я упала на дно кабины, свернулась клубком и почти уже не отреагировала, когда дверь, наконец-то, открыли, когда меня ругаясь вытянули наружу и вновь уложили в медицинскую капсулу.
Лекарства подействовали не сразу… я уже хотела уплыть на сладких волнах сна, как Максимилиан заспорил с кем-то у моей капсулы:
— Мы не можем больше ждать!
— А он не может сейчас говорить, — со стоическим спокойствием ответил тот самый незнакомец, который спас меня вчера.
Как он себя назвал? Моим личным врачом? Неважно… поспать дайте пострадавшему, изверги!
— Мог ведь в игре, — возразил Рейстлин. — Почему сейчас не мог?
— Так вот надо было там с ним и разговаривать, а не тащить его наружу, — резонно ответил мой док. Все же хорошо, что он мой док. Знать бы только, откуда он такой хороший взялся. — Вы знали, что так будет, знали, но все равно отдали приказ. А теперь чего от него ждете?
Но и Максимилиан не сдавался:
— Мне надо получить ответы на вопрос, необходимо! В первую очередь, чтобы он был в безопасности.
И что-то в этом есть… наверное, чтобы не только я была в безопасности, но и Алекс. А ради Алекса я могу еще немного потерпеть.
— Я буду… говорить, — с трудом сказала я, понимая, что они не отстанут. Голос мой был тих, наверное, слишком тих, но все сразу закончили спорить, и Макс склонился над открытой пока капсулой. И в его глазах я прочитала заботу и беспокойство. Не гнев, больше не гнев… какой же у него красивый взгляд все же. Глубокий и понимающий. И как на душе сразу стало спокойно, а?
— Что ты хочешь знать, Рейст? — спросила я, обрывая странно затянувшуюся паузу. И магию его взгляда.
— Почему ты вчера вылез из кабины в таком состоянии?
— Так не должно быть, правда? — спросила я раньше, чем сама поняла, как глуп мой вопрос. Но я новичок в игре, откуда мне было знать, что должно быть, а что нет? В глазах Максимилиана промелькнуло легкое удивление, и раньше, чем оно успело оформиться в следующий вопрос, я продолжила: — Я не знаю, почему так получилось. Ничего не знаю. Но я слышал, ты хотел видео, правда?
— Правда, — ответил Максимилиан. — Я хочу увидеть, что произошло после нашей битвы. И когда именно на тебя успели наложить заклятие.
— Я… — я протянула ему мнемокарту, — я дам тебе доступ…
Глаза Максимилиана изумленно распахнулись, и я вдруг поняла, что, наверное, я совершаю сейчас огромную ошибку. Я вспомнила вдруг, что игроки никогда не расстаются со своими мнемокартами, не дают к ним никому доступа. И что карта, по сути, не моя. Но… это только на время. На минут десять, Максимиану хватит, и только на записи за вчерашний день.
— Я приберегу для тебя карту, — неожиданно мягко ответил Максимилиан. — И не пойду дальше, чем это необходимо. Спи спокойно, бро. Но когда проснешься, я очень прошу, никаких тренировок прежде, чем тебе не разрешат. И в игру даже не суйся. Я лично заблокирую для тебя все камеры. Временно. Отдыхай.