«Ты оборотень! — вмешался в чат Алекс. — Если не можешь летать и стрелять, беги! Не стой, дура, беги! Живи, пока можешь!»
Могу! Я оборотень! Я глянула на летящий в мою сторону огненный шар, активировала функцию «оборотень». Все в миг изменилось. Ударили в нос ставшие такими резкими запахи, оглушили на миг звуки, но и отпрыгнуть, уйти от огненного шара я успела. А потом замелькала под лапами земля, рванули в нос свои и знакомые запахи, наполнилась кровью пасть. И теплое тело затрепетало подо мной, исходя в агонии. Один есть. Теперь пойдем других ловить.
Зверь не знал слова «нельзя!» Зверь не помнил о каких-то там вирусах. Зверь вырывал мясо из виртуальных тел игроков, зверь скакал по вывороченным ударами магии деревьям. И зверь без тени сомнения скользнул сначала на поваленное дерево, потом на паутину Паука, помчал по частой сетке тонких нитей.
Не режут, помогают. Чужих режут, плавятся под магических огнем. Я прыгнула, мелькнула под брюхом пропасть, лапы ударили в плечи чужого игрока, и Паук, едва живой, поднялся и прошептал:
— Хороший песик, очень хороший. А теперь охотимся вместе, Акила.
И мы охотились. Паук прокладывал для меня паутину, я то бежала за ним, то прыгала на землю, легко уходила от магических ударов и стрел. Мои лапы были в крови, кровь же струилась по моей морде, а внутри все пытало яростью зверя, когда я вгрызалась в шею очередного игрока. Когда скользнула под корни поваленного дерева, и в закатном мареве загрызла еще одного противника, и остановилась, увидев Левого.
— Это наш! — бросил за моей спиной Паук, когда наш детинушка со страху занес надо мной меч.
— Наш, так наш, — выдохнул Левый, сразу же успокаиваясь. — Это ты, бро? Прости, что сразу не узнал, богатым будешь. Красавец ты, когда зверь, да!
Он даже попытался меня погладить, и я с готовностью подставила морду под его ладонь. Поскуливая ткнула его мордой в плечо, проверяя: ранен, плохо. И линия жизни медленно но верно укорачивается, истекает вместе с пропитавшей рукав кровью, и я инстинктивно потянулась к его ране, стараясь зализать, помочь.
— Нет, бро, — остановил меня Тимофей. — Сейчас ему помогут, тебе не стоит!
Будто услышав, выступил из тени тонкий виссавиец в длинном зеленном одеянии. Посмотрел на меня, на мою залитую кровью шерсть как-то странно, будто с легким осуждением. Он склонился над Левым, коснулся его груди, с тонких пальцев его полился изумрудный свет, а лента жизни Левого рванула к максимуму.
— Спасиб, — выдохнул Левый, когда виссавиец перешел к Пауку, а я подняла морду и тихонько заскулив, нырнула в темноту наступающей ночи.
Принюхавшись, я зарычала едва слышно, сразу же привлекая к себе внимание Паука и Левого. Я нашла среди сотни запахов один… тот, что преследовал меня всю ночь… родной, неповторимый… к которому примешивался запах крови. Макс ранен… серьезно ранен! И знала, безошибочно знала, куда бежать.
— Я с тобой, Акела, — выдохнул где-то рядом Паук, и вновь начал прокладывать под мои лапы частую сеть паутины. А в чат лились сообщения, просьба другим регентам.
Спешил. Доверял моему инстинкту, бежал рядом легко и бесшумно, нес по дороге смерть зазевавшимся противникам, оставляя за спиной тишину смерти.
Рейста мы увидели, наверное, одновременно: на краю утеса, бьющегося сразу с пятью соперниками. Зарычав, я бросилась на утес и обрадовалась, когда под лапы легли нити паутины. Я находила среди скал выемки, перепрыгивала с выступа на выступ, и не отстававший за мной Паук помогал, подкладывал под меня паутину, и один раз меня спас от падения, поймав в колыбель из своих нитей.
— Под лапы смотри, Легенда! — крикнул он. — Упадешь, костей не сосчитаешь!
До площадки я добралась первая, и уже не успела напасть, успела скользнуть за спину магистра и прыгнуть на занесенный над Рейстом меч.
Это было больно, очень больно. Жалобно заскулив, я видела, как Рейст при помощи Паука и подоспевшего на зов Алеши, добил противников, и, поняв, что больше не помогу, измывая от боли, забилась в какую-то трещину, закончившуюся небольшой пещерой. Я не знаю, от кого и от чего теперь убегала, наверное, от заливающей лавы боли. Я слышала, как меня звали, то ли Рейст, то ли Паук, то ли что-то печатающий в чат Алекс, слышала, как ломались камни под осторожными ударами магии, но хотела лишь одного — забиться в темноту и заснуть. Навсегда заснуть.
Они нашли меня, наверное, не сразу, я не знаю. Все плыло и плавилось, болело и горело, и двинуться я уже, наверное, не могла.