Ага! А сколько раз вы сами на неприятности напрашивались, ты не помнишь!
— Ну что ж поделаешь, если женщинам вас спасать приходится.
— Опять выставила колючки, — засмеялся Макс, — значит, все не так и плохо?
Плохо? Мне надо бы вырваться из его объятий, надо было, но в них было так удобно… так спокойно… Он усмехнулся мне в шею, прижал меня к себе крепче, прошептал на ухо:
— Я же уже сказал, мне все равно, хочешь ты этого или нет. Я тебя найду.
Ну нашел, и что? Рад теперь?
— А Лейла… Если подумать, она никогда не отвечала мне с такой страстью, не шептала, что меня любит, никогда так не цеплялась в меня… как это делала ты.
И? Это повод ее вычеркнуть из своей жизни? Ты… ты…
— А еще она мне изменяла с магистром Альфы. Думаешь, хорошие любящие девочки так делают, м?
— Откуда ты знаешь, что изменяла?
— Нанял детектива, конечно. Лейла ведь и раньше вела себя странно. Только результаты расследования получил слишком поздно, только на следующий день, хочешь, дам тебе посмотреть завтра, если у тебя… такие интересы.
Не такие у меня интересы! Это вы, мужчины, такие голограммы любите, а нам, женщинам, оное совсем до лампочки! Впрочем, смотреть на свою хоть и бывшую, а с другим, думаю, и для мужчин удовольствие маленькое.
— И вообще… не вмешивайся в мои отношения с Лейлой. Их больше нет. И не будет. Может, поговорим о другом?
О чем? Он отстранился и заставил меня лечь на спину. Я хотела спросить, что он творит, и задохнулась, когда он меня поцеловал. Зачем? И как его оттолкнуть? А надо оттолкнуть, надо!
— Я рад, что ты отделалась только царапинами, — прошептал он на ухо. — А теперь тебе хорошо бы забыть об этой ночи, правда? И я помогу…
Да кто тебя просит мне помогать! И без тебя хорошо все было!
— Я вернусь в свою комнату, — попыталась возразить я, но Максимилиан лишь зло отрезал:
— Нет!
— Почему это нет? — удивилась я его внезапной резкости. И вдруг поняла, что он… ревнует. И к кому… а Алексу? И тут же подавилась собственными мыслями — а ведь имел повод.
— Я не позволю тебе больше жить с другим мужчиной, — как бы прочитал мои мысли Макс. — Даже не мечтай. И счастье Алекса, что сейчас он ни на что не способен…
Ты… ты на что намекаешь, а? И делаешь ты что?
Вновь поцелуй, и… где мое одеяло, скажите на милость! Где? И… он ведь не пьян, правда? Он же видит, что я это я?
— Да, — прошептал он. — Я помню твой запах… именно он запах сводил с ума той ночью…
Какое ему «с ума»? Какой запах? Да что тут вообще происходит, скажите на милость?
В полумраке комнаты, в шорохе пролетающих за окнами флаеров, он отстранился и начал медленно расстегивать пуговицы на своей рубашке. Мучительно медленно. Никуда не спешил, будто у нас в самом деле была целая вечность. И смотрел на меня так выжидающе… чего-то ждал.
Чего же ты ждешь-то, а? А все равно, чего ты там ждешь!
По венам побежала лава, и я уже и сама не знала, что делаю и зачем. В один миг я забыла и о голографе, и о сорванных масках, и о ребятах. Все пофиг!
Не выдерживая больше тягостного молчания, я протянула руку, коснулась его живота, провела вверх, к груди, в шее. И когда он вновь наклонился ко мне, скользнула ладонями по его плечам, освобождая их от плена рубашки…
Я хотела его так, как не хотела ничего и никогда в своей жизни. И когда он остановился в сантиметре от меня, когда лишил вдруг столь желаемого поцелуя, я уже поняла, что все… больше мне в этой жизни ничего не надо.
А потом… а потом я уже помню слабо, крышу у меня сорвало. И, как ни странно, кажется, и у него тоже.
Никогда и никого я не любила так, как любила его той ночью. Никогда и ни в ком так сильно не нуждалась.
И в ту ночь я спала крепко, как ребенок, в его объятиях.
Глава 20. Правда
Меня выдернуло из сна щелчком, осознанием, что случилось что-то неповторимое. И сразу же расхотелось спать, и с опаской я открыла глаза.
Так и есть, его рядом уже не было. Но он никуда не ушел: стоял в одних штанах у окна и смотрел на ночной город. Я не верила, что все это правда… на самом деле правда?
Обнаженная, испуганная, я села на его кровати, закуталась в его одеяло, и не знала, куда себя девать после вчерашнего. Или сегодняшнего? Не разберешь, ночь ведь еще не закончилось.
— Одевайся! — бросил он, не оборачиваясь, будто почувствовал, что я проснулась.
И только тогда я заметила, что на кровати лежит женское платье… закрытое и скромное. Даже белье мне подобрал… и когда только успел? Впрочем, скорее всего ничего и не успевал, просто отдал распоряжения и забыл.