- Никто никого не резал.
Выдохнули словно правда, так думали. Нет, вот что за люди такие? Сразу худшее предполагать,
- Всего лишь застала его за жертвоприношением человека во имя церкви Дьявола, - добавила, делая вид, что разглядываю свой отсутствующий маникюр.
- Злата, блин!
- Степашка, ну ты ваще!
Тихонько посмеиваюсь, разворачиваясь обратно, поднимаясь выше на пару ступеней, невольно повернув голову к парням, хмыкая.
- У нас просто любовь и хватит портить мои первые прекрасные отношения своими подозрениями, - строго выговариваю, сама себе не веря. Первым приподнимает бровь Аркаша, в ответ иронично интересуясь:
- И когда у нас несравненного Глеба подвинул Кришевский с его аурой чудовищной?
Э-э-э, что за вопросы такие?
«Адекватные, но ты же у меня не совсем в этом состоянии», - заявляет мне мозг. Лучше бы тебе, серенький, помолчать. Никакого толку с тебя в нужный момент. Мог бы вчера выудить из пыльных чуланов памяти ответы на вопросы Яна. Тогда я хотя бы дурой не выглядела бы. А то вспомнила уже придя домой!
- Пути любви непостижимы, - поднимаю палец вверх, едва протискиваясь в коридоре, между двумя ребята с параллельного курса, бурно обсуждающими какую-то лабораторную. Хорошо, что у нас четыре окна перед кристаллохимией. Домой смысла идти нет, мне еще с Яном встречаться сегодня. Причем так, чтобы этих двоих в помине рядом не виднелось. Вряд ли Кришевский обрадуется лишним свидетелям, да и мало мы напоминаем влюбленную парочку.
- На тебя что ли одна из тех дурацких книжек, что ты читаешь, упала или как? – поинтересовался Жека, подбегая, касаясь ладонью моего лба. Пришлось отдернуть голову, шикнув на парней, прикидывая в голове план действий. Сейчас вот отделаюсь от них и в путь. У меня в запасе есть минут сорок точно перед нашей встречей с рогатым чудищем.
- Сами вы дурацкие, - бурчу, резко оборачиваясь, встав напротив них, складывая на груди руки. – Прекратите уже эти шуточки. Неужто сложно поверить, что во мне можно найти что-то хорошее?
Ей Богу, даже обидно. В меня, что ли влюбиться нельзя?
Парни замялись, переглядываясь, как-то опасливо, пихая друг друга локтями. Словно решая, кто первым выдаст суровую правду матку. Закатила глаза, топнув ногой в кедах, ожидая их приговора. Самой неприятно на самом деле, однако же, хочу знать. Вот такие мы девочки. И правду хотим, и не хотим одновременно.
- Понимаешь, дело не в тебе, Злат… - начинает с самого идиотского штампа в мире литературы и жизни Женя, но прерывается, когда Аркадией пихает его вновь, кивая куда-то мне за спину.
- Ну? – агрессивно рычу, пытаясь добиться хоть, сколько связного ответа, но замираю на месте, стоит самому долгожданному человеку в мире позвать меня по имени:
- Злата?
Мои глаза ставятся больше раза в два, а вот Сорокин с Ведюковым отчаянно указывают мне за спину, кивая туда, откуда доносится божественный голос Глеба Свиридова. Не могу пошевелиться. Аркадией схватил за плечи, разворачивая к мечте всей моей недолгой студенческой жизни. Смотрю в глаза голубые, лужицей растекаясь от дружелюбной улыбки, растягивая губы в ответ. Наверняка похожа на влюбленную идиотку, но поделать с собой ничего не могу.
- Привет Глеб, - хором говорят мои друзья за меня, незаметно щипая за бок, отчего я вздрагиваю, выдохнув на автомате:
- Привет… гм… Я – Злата.
Тяжелый вздох позади, ощущаю себя еще большей идиоткой. Судя по недоумению, исказившему прекрасные тонкие черты лица Глебушки, он тоже прикола не понял.
- В смысле, - бормочу, посмеиваясь, - шутка. Это шутка.
- Ааа, - кивает парень. Золотистый локон падает ему на лоб. Так и хочется протянуть руку, дабы убрать с глаз, но останавливаю себя, продолжая стоять, глупо улыбаясь.
– Слушай, Злат, мы можем поговорить? – он как-то неуверенно косится на парней, отчего я мигом оборачиваюсь на сладкую парочку, развесившую уши, рявкая: