- А ты как? Что? – спросил капитан, пригласив гусара к нам за стол.
- А я, брат, блуждаю в поисках счастья, - он неприлично громко захохотал, и, оправившись, наконец, заметил нас с сестрицей, - Представишь? – шепнул гусар капитану, достаточно громко, что бы мы его услышали.
Ессенский криво усмехнулся.
- Дамы, граф Мартынов, - представил гусара капитан, - Юрий Васильевич, а это княжна Боткина, и княжна Матвеева, невеста графа Михайлова.
Мартынов поцеловал дамам руки, пожал руку жениху. Присел за стол и принялся травить байки, небрежно заказывая хмельное пиво, бокал за бокалом.
Чем быстрее темнело, тем быстрее наши мужчины напивались. Даже граф Михайлов уже смотрел мутным взглядом в никуда.
Я настороженно оглядывалась по сторонам. Как они могли позволить себе упиться до такого состояния в нашем присутствии?
- Эй, барышня, может, составишь мне компанию?! – обратились к Татьяне из-за соседнего столика.
Граф Михайлов резко встал на нетвердые ноги и враждебно выкрикнул:
- Сударь! Прошу вас обращаться к моей даме более почтительно!
Ответом ему послужил вульгарный хохот.
Мартынов достал кинжал.
- Немедленно извинитесь перед дамами, сударь! – угрожающе произнес он.
Но жалкий «ик» в конце фразы испортил все впечатление.
Я поняла. Назревает драка, так как компания за соседним столом снова громко засмеялась над нами.
Граф Михайлов и Мартынов, словно рыцари смерти набросились на обидчиков. Причем Алексей едва не снес Татьяну. Та испуганно отшатнулась в сторону, опрокинув стул под ноги моему капитану. Ессенский использовал его как оружие, и опустил на голову одному из веселой компании. Завязалась настоящая потасовка. Пьяные солдаты, «графья» и мужичье смешались в единую кучу, мало похожую на человеческую.
Я следила за происходящим, панически осознавая свою абсолютную беспомощность.
Моё внимание привлек мужчина в шляпе, что показался из дальнего угла зала таверны. Он был дорого одет, и хорошо сложен. Тень испод полей шляпы скрывала его лицо. Мужчина скользнул в карман своего плаща.
Меня хватило плохое предчувствие. Я схватила со стола пустую бутылку испод вина и двинулась к мужчине. Он стоял вполоборота ко мне, и мог заметить мое приближение. Но я все же шла, где в тайне желая быть замеченной.
Он достал пистолет. Я ускорила шаг, легко перепрыгнула через графа, что пытался задушить хлипкого пьяницу, валяясь в пыли. Мужчина с пистолетом направил свое оружие на Мартынова, что самозабвенно пересчитывал зубы своему обидчику.
Я ударила бандита бутылкой по затылку. Грохнул выстрел.
Все тут же замерли и обратили свои взоры в мою сторону, как раз в тот момент тело мужчины без сознания осело к моим ногам.
Крепкое словечко, которое любил Паша, выскользнуло из уст Мартынова, нарушив гробовую тишину.
- Простите дамы, - спохватился он, улыбаясь разбитыми губами, - но кажется, меня подстрелили… - гусар убрал руку с плеча, что отчаянно сжимал. На белой рубашке растеклось кровавое пятно.
- Благодарю вас, сударыня, - продолжил он скрипучим от боли, голосом, - кажется, вы спасли мне жизнь…
Я не слушала его благодарностей, мое внимание было поглощено мужчиной, что валялся у моих ног. Шляпа слетела с его головы, а длинные каштановые волосы слиплись от крови. Неужели я проломила ему череп пустой бутылкой?!
Татьяна испуганно выглянула из-за моей спины и тоже взглянула на тело.
- Ты его убила? – спросила она.
Кирилл перевернул мужчину, поискал пульс.
- Нет, - протянул Ессенский, - он жив…
Капитан взглянул на меня, и прервал сам себя.
- Вы знакомы? – удивился он.
- Это же Женька… - выдохнула я.
Кирилл нахмурился.
- Это сокурсник моего брата, Женька Смирнов. Но зачем он стрелял в графа Мартынова?!
Ессенский нахмурился еще больше. Казалось, хмель, и драка не выбили его из колеи.
- Надо убираться отсюда к чертовой матери!!! – неожиданно произнес он, и, подхватив меня под локоть, двинулся к выходу из таверны.
Таня, словно верная собачонка, кинулась следом. Граф Михайлов, которого кидало из стороны в сторону, с трудом помог встать раненному Мартынову, который был настолько пьян, что едва ощущал боль.
Мы молниеносно погрузились в наш экипаж. Ессенский сел на козлы, а поскольку я не горела желанием дышать перегаром, то самовольно присоединилась к капитану.
Он кинул на меня косой взгляд, но ничего не сказал.
Кирилл тронул вожжи, и лошади весело зашагали по выбитой колее.
Я молчала, силясь сообразить, что Женя делал в этой глуши?