В квартире царила идиллия. Татьяна читала Мартынову стихи, а тот потягивал коньяк, играя своим кинжалом с граненой ручкой.
Я на ходу скинула мокрую накидку, и ботинки.
- Что-то нашли? – в один голос спросили Таня и Юра.
Я села на стул и развернула записку.
«Дорогие мои, я вынужден бежать. Меня нашли, Ипполита убили. Дагиров приведет вас ко мне. Он человек чести. Живет на конюшне у Купцовых. Я жду вас. Бульбин»
Мне показалось, что злой рок преследует меня. На каждую мою находку возникало десять вопросов, и ни одного ответа. Меня охватила усталость и чувство бессилия.
Присутствующие в комнате не сводили с меня глаз.
- Ну что? – спросила Татьяна.
- Ему снова пришлось бежать, - сказал я, - отец просит, что бы мы доверились некоему Дагирову…
- Кому? – вскинула брови сестра.
- Но это же опасно! – не сдержался граф.
- Завтра мы все выясним, - произнес капитан, пристально глядя мне в глаза, - Анна Петровна, можно вас на пару слов? Прошу простить нас, господа, - спохватился он, вспомнив о приличиях.
Я позволила вывести себя под локоток в соседнюю комнату.
- Вы позволите взглянуть на письмо?
Я безропотно протянула ему послание. Кирилл пробежался глазами по короткому тексту. Потом еще раз.
- Похоже, это писал и, правда, ваш отец, - наконец, сказал он.
Я приняла послание из его рук.
- Подозреваю, - продолжал Ессенский, - что Дагиров это тот самый старик, что передал вам письмо.
- Возможно…
- Не теряйте надежду, Аня, - вдруг сказал он, - только она спасает в самых безвыходных ситуациях…
Мне вдруг показалось, что он видит меня насквозь, читает, как книгу.
- С чего вы взяли, что я потеряла надежду?
- У вас слишком грустные глаза.
Я смутилась и отвела взгляд.
- Печально осознавать свою зависимость и беспомощность…
- Отчего же… я всегда буду рядом, - с этими словами он сжал мои руки в своих.
Я взглянула на него. Меня одолевали сомнения. Он пытается лишить меня воли, все время, повторяя, что будет рядом? Или окончательно лишить сил? Чего он пытается добиться?
- И что же должны означать ваши слова, капитан?
Он склонился ко мне. Угрожающе близко. И самое ужасное, я почувствовала себя бесконечно счастливой. С Антоном такого никогда не было.
Когда капитан почти коснулся моих губ своими, в комнату ворвалась Татьяна. Я отшатнулась от Кирилла и покраснела. Он кивнул моей кузине, и покинул комнату.
Я подошла к окну, и прижала холодные ладони к пылающим щекам, все еще ощущая его дыхание на своих губах. Меня била мелкая дрожь, а в душе поселилось разочарование.
- Аня? – тихо позвала Татьяна.
Ее голос вернул меня к реальности.
- Что случилось, дорогая? – обернулась я, с приклеенной к губам, вежливой улыбкой.
- Ты же говорила, что любовные письма не от Ессенского!
- Да, верно. Капитан не писал мне любовных писем.
- Тогда почему вы целовались?
- Мы не целовались, - зачем-то оправдалась я.
- Значит, все эти слухи – правда?
- Ты меня не слушаешь…
- Позор покрыл нашу семью, всю нашу семью, ты понимаешь?! И меня тоже!
- Дорогая, - как можно более сдержанно, начала я, - о каком позоре ты можешь говорить? Скажи спасибо, что у тебя есть дом и семья. Поверь, когда тебя выкидывают из дома, как собачонку, гоняют по всей стране, убивают близких тебе людей, о репутации и позоре думаешь в последнюю очередь. Потому что тебя и так искупали в грязи так, что головы не видно! – сдержанно не получилось, я перешла почти на крик, - Таня, вот скажи, будь ты на моем месте, как бы ты поступила?! Этот человек трижды спас мою жизнь, и сейчас помогает мне, как никто. Я ему очень благодарна, и не надо обвинять меня в том, чего я еще не сделала! Позволь мне жить своей жизнью, и поступать, так как я того захочу!
Таня удивленно смотрела на меня широко распахнутыми глазами.
- Но… мне… казалось, ты любишь… Антона, - протянула она.
- Боюсь, я ошибалась в нем.
Татьяна шагнула ко мне, и крепко обняла.
- Прости меня, Аннушка, - сказала она, - капитан действительно достойный мужчина. И не печалься, скоро все будет хорошо. Твое имя невозможно испачкать, ты ведь княжна Боткина.
10.
На рассвете мы отправились на конюшни. Ессенский держался особняком, словно жалел о вчерашнем. Я тоже тщательно делала вид, что не было момента, когда мне отчаянно захотелось ощутить его поцелуй. Одна Татьяна внимательно наблюдала за нами своими прекрасными очами, ожидая, видимо продолжения.
- Так, я чувствую характерный запах. Мы близко, - прикрывая нос платочком, сообщил граф Михайлов.
Он не ошибся, за следующим поворотом оказались конюшни.
Перед входом, на хилой скамеечке сидел тот самый старик. Голову его венчала сегодня папаха, вся в блестящих серых завитках. Казалось, он дремал, пригретый солнышком.