Никогда в жизни время не тянулось так отвратительно долго и медленно… Ладони были мокрыми и липкими от пота… Руки постоянно скользили вниз, и Каро с ужасом думал о том, что не успеет…
Он убьёт ВСЕХ… Всех, кто довёл её до такого состояния… Всех, кто посмел обидеть его малышку — и заставил встать на карниз… А потом пустит пулю себе в лоб, потому что никогда не сможет простить себе того, что опоздал и не уберёг — он просто не сможет жить в мире, где больше не будет этой девочки…
Словно в тумане, Каро поднялся на второй этаж и каким-то невероятным образом перебрался с трубы на подоконник.
— Иди ко мне… — тихо позвал он и осторожно привлёк Лику к себе.
Она не сопротивлялась. Уткнувшись носом ему в грудь, Лика горько заплакала, не в силах что-либо сказать или сделать.
— Ну, всё… Всё, маленькая моя… — прошептал Каро, крепко прижимая её к себе. — Всё будет хорошо — обещаю тебе…
Он бережно взял её на руки и спустил маленькую фигурку с подоконника на пол комнаты.
— Макс, бери вещи и поднимайся! — устало выдохнул он и вдруг усмехнулся: — И скажи Орифу, чтоб перестал ломать дверь!
Подхватив сумку с вещами, Макс гаркнул на собравшуюся толпу, заставляя всех разойтись, и побежал во двор. Он скачками поднялся на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки, и до упора нажал на звонок.
— Ваше? — задорно улыбнулся он Орифу, как только открылась дверь, и поспешил успокоить: — Там Каро с ней. Коньяк есть?
Ориф молча кивнул и направился на кухню…
Маленькая дрожащая фигурка в его объятьях… Она плакала и плакала, плакала и плакала, вздрагивая всем телом… Тушь давно потекла и размазалась по лицу, волосы растрепались в разные стороны, и Лика была похожа на чумазое чучело из мультика, но Каро всего этого просто не замечал.
— Тише… тише, маленькая моя… всё будет хорошо… — шептал он, ласково поглаживая её по голове.
На груди рубахи давно расползлось мокрое пятно. Каро по-прежнему крепко прижимал Лику к себе, не в силах поверить, что всё обошлось. Он боялся даже представить, что было бы, не выйди они с Максом на улицу, или задержись он с ребятами ещё на пару минут.
Конечно, второй этаж — это не так высоко, чтобы убиться, (Каро даже не сомневался, что вряд ли Лика пыталась покончить с собой — она просто хотела сбежать), а вот поломаться — поломалась бы. Люди и с меньшей высоты прыгают, ломая ноги и позвоночник, что уж говорить о тринадцатилетней девчонке без всякой спортивной подготовки…
— Ненавижу их… — прорыдала Лика. — Ненавижу-у-у… Это мои серёжки… МОИ… Их МНЕ подарили-и-и…
— Они забрали их? — тихо спросил Каро, начиная догадываться, что произошло.
— Они… их… в окно… выбросили… — сотрясаясь от плача, продолжала завывать Лика.
На губах Каро появилась горькая усмешка: вот и подарил подарочек — сам чуть свою малышку не угробил! Мог бы подумать, что Ориф ни за что не позволит дочери оставить эти серьги — так не принято. Ну, не положено юной девушке принимать подарки от мужчин, да ещё не известно от кого! Ой, дурак… Самый настоящий влюблённый дурак!
— Хочешь, я тебе другие куплю? — попробовал он утешить её. — Мы поедем с тобой в самый дорогой ювелирный магазин, и на какие покажешь — те и куплю. Честное слово! Ты только представь: золотые… с настоящими алмазами… — уговаривал Каро.
— Не хочу-у-у… — безутешно рыдала Лика. — Мне ТЕ нужны! Они на сердечки похожи… с камушками-и-и…
— С ка-а-амушками… — слегка передразнил он её. — Будут тебе с камушками! Сейчас приведём тебя в порядок, успокоишься — и найдём твои серёжки! — пообещал Каро.
— Их уже не найти… — всхлипнула Лика, поднимая заплаканное лицо.
— Найдём! — задорно улыбнулся Каро, доставая из кармана носовой платок, и начал вытирать перепачканные тушью глаза и щеки. — Братва, что хочешь, найдёт — если надо, из-под земли достанет! Веришь…?
Она всхлипнула, раздумывая над его словами, и начала понемногу успокаиваться.
— Курить… хочу… — шмыгая распухшим носом, неожиданно сказала Лика.
— Это вообще не вопрос! — усмехнулся Каро, доставая пачку сигарет.
— Тут… табаком будет… пахнуть…
— А мы на меня сопрём! — улыбнулся он, протягивая ей прикуренную сигарету, и закурил сам.
Опустившись на пол, они сели плечо к плечу и молча курили, стряхивая пепел в цветочный горшок.
— Я так понимаю: подглядеть за нами никто не может… — усмехнулся Каро, рассматривая гору мебели, перегородившую вход в комнату.
Удивительно, но за короткий срок Лика умудрилась передвинуть к дверям все кровати, находившиеся в комнате.