Глава 1. Дом два
***
— Женя?!
— По приколу, как ты любишь!
Голос дрожал. Допустим, из-за холода. Парень вынырнул — значит, не убила. Конечно, лучше сначала думать, а потом делать. И вот так делать лучше не надо, хотя он и заслужил. Повернулась под хохот “зрителей” и быстрым шагом — подальше от позора.
— Дай объяснить!
— Иди к черту!
Выбрался из воды, пытается меня нагнать, дурак. Мной движут адреналин, злость, обида, дрожь в пальцах. Ускорилась. Еще чуть-чуть и перейду на бег. Песок, забившийся в кроссовки – уже не помеха. И все-таки… Хоть бы, и правда, догнал и объяснил. Пусть окажется, что я не так поняла, повелась на очередную шутку – извинюсь, исправлюсь, шалость с «купанием» забудется…
На лестнице поскользнулась на влажном мху. Коленями и ладонями по бетону - брюки порвала, кожу ободрала до крови, зажгло огнем. Видимо, попала на акцию Вселенной «две боли по цене одной: получи психологическую травму, а физическую забери в подарок». Жалеть себя было некогда – поднялась и в два прыжка преодолела оставшиеся ступеньки. Пара рывков и добралась до калитки, разделяющей лагерь и лес. Осталось лишь открыть замок, но как набрать нужные цифры, если дрожь не унять и не видно ничего из-за темноты? Выдохнуть, успокоиться, нащупать единицу и тройку…
Обернуться бы. Не окликал больше, значит диалога не предвидится. Наверное, уже у костра греется. И зачем так тороплюсь, никому уже и дела нет. Посмеялись, забыли, дальше жарят шашлык.
На плечо опустилась мокрая рука.
Глава 1
Дом 2
— ‘English World’, готовимся, почти приехали!
Иннокентий, руководитель смены и по совместительству преподаватель актерского мастерства, излучал оптимизм. Явно не в первый раз в лагере, в отличие от нас с Машей, двух клуш из педагогического. Наша воля — мы бы просидели лето в каменных джунглях, спокойно готовясь к сессии, но практику, прописанную в учебном плане, не проигнорировать. Все поехали и мы тоже. Кому-то удалось найти ДОЛ* у моря… Наш у озера, тоже неплохо. Может, еще покупаюсь, ближе к концу смены. Будет середина июня, и, если повезет…
Маша молчала всю дорогу, вцепившись в шоппер, размером с шапито. Пыталась заинтровертироваться напоследок, бедная. Угораздило же пойти учиться на учителя — детей, особенно мелких, на дух не переносит. Это у меня, спасибо пятилетнему племяннику, прививка толерантности к младшим мира сего.
Мы со Стальновой не близкие подруги, но в университете работаем в паре, примерные девочки. Единицы знают, что наши успехи строятся на девизе “мы умрем, но сделаем на 11 из 10”. Перфекционизм — страшная штука.
И все-таки, как skittles и m&m’s, мы похожи только на первый взгляд, но если распробовать… Я шоколад! Кареглазая шатенка, у которой в глаза постоянно лезет челка. Кажется, достаточно дружелюбна, по крайней мере, умею улыбаться в отличие от Маши. Моя напарница — конфета с кислинкой, не каждый выстоит под строгим взглядом ее ледяных голубых глаз. Блондинка с косой до пояса, если бы не отчужденность, по ошибке принимаемая окружающими за высокомерность, была бы олицетворением доброй русской сказки. Эх, Маша, где же твои три медведя — заставили бы их за нас практику проходить.
— Мы уже приехали?
— Да, смотрите, “Заря” написано!
Ворота с крупным “ЗАРЯ” вместо пик (древне-деревянные буквы выцветшего оранжевого, над буквой “Р” один луч, качается) раскрылись, мы въехали на территорию. На будке охранников красовалась карта лагеря во всю стену. Нужно будет вернуться и сфотографировать, в интернете ее почему-то не получилось найти. Асфальтовая дорога закончилась также быстро, как и началась, снова зашатало на поворотах. Миновали веревочный парк, запутавшийся в сосновых ветках, здание клуба, с внушительным бюстом Ленина, спортивное поле с голубым вертолетом (он настоящий?), наконец остановились. Территория большая, надеюсь, мой топографический кретинизм волшебным образом испарится, иначе заблужусь в трех соснах. За ориентировку на местности Маша отвечать будет, однозначно.
— ‘English World’ выходим организовано, вещи в салоне не оставляем, мусор за собой собираем. Сейчас выгрузим чемоданы - ищем свой и строимся, — крикнул наш руководитель.
Рядом с ним замаячил носитель английского, Джон, кажется. Бородатый, полноватый, пока что немногословный. А впрочем, пока непонятно, он ведь в начале салона с Иннокентием сидел, а мы с Машей в конец автобуса забились. Удалось подремать, пока не начались русские горки на грунтовке.