— А теперь легко бегом обратно, — подмигнул Гришка и дал деру.
— Неееееет, — заныла Оля, но поспешила за ним.
— Если догонишь — приз, — бросил он через плечо, издеваясь.
— Говнюк, — буркнула Князева, набирая скорость.
Ольга догнала его у подъезда, потому что у Гриши не было ключа он домофона. Смеясь и толкаясь, они поднялись по лестнице, ввалились в квартиру. Вибрируя от возбуждения, которое не отпустило даже после пробежки, Птицын прижал ее к стене в прихожей. Он не мог игнорировать той тяги, что примагничивала его к Оле. Сумасшедшее желание обладать ею пьянило. Он желал ее такую, запыхавшуюся и потную. Было невыносимо не целовать ее, не вдыхать ее запах, не желать снова ощутить ее возбуждение, ее удовольствие.
Гриша сжал грудь девушки через майку, просунул руку за резинку спортивных штанов.
— Гриш, — позвала она между головокружительными поцелуями.
— Ммм, — протянул он, явно не желая прерываться.
— Мы ведь можем сходить за презервативами.
— А можем просто сходить в душ. Вместе.
Оля подняла на него глаза. Ей очень хотелось поспорить, но его взгляд умолял принять то, что он мог дать. И девушка промолчала. Она не хотела давить, не хотела устраивать новые разборки, не хотела заново бороться за раздвижение границ. Оля приняла его правила, уверяя себя, что в следующий раз будут другие обстоятельства, другие возможности.
Она последовала за ним в ванную, где позволила вымыть себя и не напирала, когда он довел ее до пика, но не дал прикоснуться к себе ниже пояса.
— Гриш, я могу… — начала она тихо, опустив глаза вниз.
— Я в порядке, — неубедительно соврал он. — Но есть очень хочется. Можешь начать выдумывать завтрак. Я скоро.
— Хорошо, — кивнула Оля, выходя из ванной.
Сам толком не понимая, почему отказался от ее рук, Гриша справился сам. Это, конечно, было глупо, но только глупые принципы позволяли ему держаться за остатки разума. Поэтому он твердо решил стоять на своем.
То, что произошло на тренировке, перепугало его до смерти. Он знал, теперь был твердо уверен, что Хелл создана для него, для его мира. И это была не лучшая новость.
Из тяжелых мыслей его вырвал запах горелой еды. Войдя на кухню, он увидел Олю, отмывающую сковородку от слишком зажаренной яичницы.
— Проклятие, да? — не сдержал едкой усмешки Гришка.
— Заткнись, — только и бросила в ответ Оля, даже не обернувшись.
Стараясь не смеяться, Гриша полез инспектировать полки. Его счастью не было предела, когда он нашел пакет гречки и банку тушенки.
— Чего это ты делаешь? — наконец снизошла до вопроса Князева.
— Если я не поем в ближайшие минут сорок, то сдохну, — ответил он, ставя на газ кастрюльку с водой.
— Это так унизительно, — выдохнула Оля, плюхаясь на диванчик.
— Мне не сложно. Даже не думай извиняться.
— Я и не думала, — фыркнула она, изображая гордость и достоинство.
Через полчаса гречка была готова, и Гришка, не мудрствуя лукаво, вывалил в кастрюлю банку тушенки, закрыл крышкой и хорошенько потряс. Оля уминала за обе щеки, чувствуя зверский голод и потрясающий вкус таких простых продуктов.
— Почему я такая голодная? Обычно на завтрак у меня — кофе, — удивилась она вслух, приканчивая остатки каши.
— Это физические нагрузки. Организм требует восполнения ресурсов, — просветил ее Гриша.
— Под нагрузками ты подразумеваешь беготню или вагон моих оргазмов?
Птицын подавился кашей.
— И то и другое, — промямлил он.
Довольная собой Ольга встала, чтобы наполнить чайник.
— Готовлю я паршиво, конечно, — пожала она плечами, — зато виртуозно завариваю чай.
— Уверен, ты и кофе варишь прекрасно, — поддержал ее Гриша.
— При наличии кофе-машины, — подтвердила Ольга. — Нажимаешь кнопочку — и готово.
После виртуозного чая она решила дать Грише свободу, предложив:
— Хочешь, сходим погулять?
Но Птицын, кажется, уже что-то решил, потому что встал и потянул ее в комнату.
— К черту гуляния. Хочу с тобой побыть, — выдал он, укладывая подругу на кровать. — Меня мучает один вопрос.
— Какой? — уточнила Оля ради приличия, глядя на него снизу.
— Ты всегда так быстро кончаешь?
Она залилась краской, что заставило Гришу расцеловать ее заалевшие щеки.
— Только с тобой, — призналась Ольга. — Меня это немного пугает, если честно.
— С другими было дольше?
— Было никак. А когда сама, то минут пять, как минимум.
Гришка только застонал ей в шею, чувствуя, как его эго вырастает до потолка. Хоть он и выстраивал нелепые стены между ними, но отрицать свое фантастическое влияние на эту девушку ему не хотелось совершенно. Каждый ее стон, каждый отклик Олиного тела на его поцелуи, прикосновения заставляли его мнить себя супергероем. Его суперсилой было ее удовольствие — быстрое, сильное, сладкое. И бороться с этим Гриша не хотел, да и не мог.