-Зачем ты слушаешь ведьму, Забытый? Она – ложь. Она и теперь лжёт тебе, чтобы спасти свою никчёмную жизнь.
-Почему ты сказал, что я должна вспомнить твоё имя сама? Никто из богов не скрывает своих имён! – крикнула я. – Медб не скрывает! Даннан не скрывает! Назови мне своё имя сам!
Я дёрнулась вперёд, пытаясь приблизиться к нему, но цепи натянулись, сдавливая мои руки, и жалобно звякнули.
-Не смей говорить ей своего имени! – закричал Риган. – Не смей!
И тут Ройден медленно повернулся к Ригану, протянул руку, схватил его за шею, приподнял над полом и со всего маху отбросил его. Риган ударился об стену и упал на каменный пол, крича от боли.
-Я люблю тебя, слышишь? Люблю тебя! – сказала я, глядя на Ройдена. – Я верю тебе! Я верю в тебя! Ты – бог моего мира. Скажи мне своё имя, молю тебя! Я хочу поклоняться тебе! Я хочу любить тебя!
-Молчи… молчи… - стонал Риган, пытаясь подняться с камней. – Забытый… не смей…
Ройден повернул ко мне своё лицо и я увидела, как глаза его обретают цвет, как меняется его лицо, как движутся его губы и произносят:
-Ты… любишь меня?....
Его голос звучал глухо, безжизненно. Так говорят, должно быть, духи пещеры. Так скрипит колодезное колесо, отражаясь в тёмной и влажной глубине.
-Люблю… Люблю… - страстно шептала я. – Скажи же мне своё имя!
Провалы его глазниц обретали очертания, зрачки синели, тьма уходила из его черт. И тут он медленно произнёс:
-Бёльверк… Моё имя Бёльверк.
-Бёльверек! – крикнула я. – Бёльверк! Я верю в тебя! Ты жив! И ты будешь жить!
Ройден махнул рукой и цепи спали с моих рук. И в этот самый миг Риган крикнул:
-Нет! Нет, отец! Отец! Зачем ты отпустил её!
-Отец? – изумлённо посмотрела на Ригана я.
-Что ты сказал? – глухо прозвучал голос Ройдена.
Риган поднялся с четверенек на ноги и, пошатываясь, пошёл вперёд, протягивая руки к Ройдену.
-Отец… Ты мой отец… Я – твой сын. Я – сын богов. Сын Бёльверка и Медб…
Ройден расхохотался.
-Этого не может быть, - сказал он. – Ты человек, а сын богов не может быть человеком.
-Я – сидхе! – крикнул Риган. – Я – сидхе!
-Ты не сидхе, ты – человек. В этом нет сомнений, - лицо Ройдена приобретало привычные мне черты. – А земля эта и эти полые холмы пустили тебя только потому, что ты, наверное, родился здесь. Или был принесён сюда младенцем.
Говоря так, Ройден протянул мне руку, и я тут же схватилась за его ладонь и прижалась к нему.
-Нам надо бежать отсюда. Мы сможем? – шепнула я.
-Сможем, - ответил мне он.
Ройден махнул рукой и одна из стен просто рассыпалась, открывая нам дорогу. Мы быстро пошли вперёд и Ройден почти нёс меня на плече. Я слышала, как за нами, спотыкаясь, плетётся Риган. А впереди были волшебные растения и хрусталь Полого Холма волшебников-сидхе.
Ройден твёрдо шёл вперёд и вот он поднял руку и Холм приподнялся, пуская лунный свет, ибо на земле была ночь. Мы вышли на залитую лунным светом поляну, за нами вышел Риган. Глотнув воздуха, он тут же упал. А мы увидели, что нас окружили сидхе, а в центре стояла прекрасная белокурая девушка. Та самая мёртвая девушка из моих снов.
Ройден поставил меня на землю, обнял, опершись рукой на моё плечо, и произнёс:
-Медб? Ты пришла?
-Да, я пришла, Бёльверк. Пришла, чтобы сказать тебе, что ты нарушил слово и открыл своё имя смертной.
Ройден невозмутимо улыбнулся.
-Я открыл своё имя верующей в меня и любящей меня.
Медб перевела взор на меня:
-Ах, как я старалась насылать на тебя сны, чтобы ты испытала отвращение к нему! Но люди так глупы, так доверчивы!
-Да, именно так, - ответила я. – И в этом наша сила.
Медб хмыкнула и посмотрела на Ригана.
-Сын мой, ты не оправдал возложенных на тебя надежд, - она смотрела на Ригана с сожалением.