— Нет, — флегматично качнул растрепанной головой Правитель эльфов. — Не здесь.
— Вы можете быть в этом совершенно уверены, Правитель? — удивленно подняла брови я. — Отчего так?
— Никакая нежить не страшна Священному Лесу. Приграничные пущи не пропустят никого и ничего. Да, собственно, нежить и сама к нам не сунется.
— Почему же?!
— Да хотя бы потому, моя милая Веслава, — чуть улыбнулся Эрвиэль, — что единственно доступная эльфам растительная магия является разновидностью той самой магии Жизни, яркий всплеск которой мы наблюдали во время вашего венчания. А любая обращенная нежить — суть порождение магии Смерти, некромантии, верно?
— Верно, — послушно кивнула я.
— Так вот, наши приграничные пущи — это по сути дела лес, на который наложены дополнительные чары, относящиеся к магии Жизни. Ни один некромант или его творения не сумеют противостоять им.
— Надо же, — восхитилась я. В свое время Аллардиэль так и не сумел мне внятно объяснить, почему все-таки нежить не лезет в эльфийские земли. — Так тем более ваши способности помогут справиться с сумасшедшим колдуном!
Мне показалось, что Эрвиэль посмотрел на меня с сожалением.
— Боюсь, милая Веслава, народу эльфов вступать в военный союз с людьми несколько преждевременно. К тому же я сомневаюсь, что действительно существует угроза нападения нежити на земли Перворожденных.
— Слав, в переводе с правительственного языка на человеческий, — охотно пояснил Дар, — вышесказанное означает: "Мой замок с краю, сшибайтесь, ребята, промеж себя сами!"
Я удивленно перевела взгляд на Эрвиэля. Черноволосый эльф развел руками.
— Думаю, Слав, Правитель в чем-то по-своему прав, — неожиданно сказал Дар. Я недоумевающе хлопнула глазами, а мой чародей продолжил: — Конечно, для того, чтобы бывшие враги объединились, требуется очень серьезная причина. Беда в том, что, скорее всего, она существует. Да, Правитель, сейчас поясню. Дело в том, что старик Сивелий всегда очень ловко подбирал себе союзников, а затем не менее мастерски их себе подчинял. Слав, не гримасничай, историю магии надо было лучше изучать. В прошлый раз наш некромант попытался замахнуться на создание армии личей и драконов. Только он немного просчитался. Тиамат, повелительница злых драконов, правительница Преисподней, вынашивала свои собственные планы, в которых Сивелию отводилась, так сказать, вспомогательная роль. Даже заточенная в подземелье замка Долины Драконов, Тиамат на тот момент всё равно оказалась сильнее.
— И что? — поторопил эльф чародея, когда тот, о чем-то задумавшись, приумолк.
— Не думаю, что Сивелий и в этот раз ограничился лишь созданием стай нежити. Не очень-то на него такое похоже. Думаю, он вновь использует магических существ. Может, даже какой-нибудь магический народ. Им магия Жизни не страшна. Кроме того, многие из них легко могут одолеть ваши приграничные пущи — по воздуху. Гарпии, например. Или чародеи, владеющие левитацией.
— Или те же драконы? — скептически уточнил Эрвиэль. — Не представляю, как обычный человек смог подчинить себе этих Перворожденных!
— А вот здесь мы вполне можем удовлетворить ваше любопытство, Правитель, — в голосе моего чародея послышалось едва заметное злорадство. — С помощью перстня Белого Дракона. Вам это о чем-нибудь говорит?
Внезапно черноволосый эльф сильно побледнел.
— Откуда вы можете знать о свойствах перстня?! Даже сами Перворожденные — эльфы и драконы — имеют лишь общее представление об этом могучем артефакте. Но только их правителям дано право знать о нем всё!
— Что ж, — не особо искренне вздохнул Дар, — в таком случае мне придется вас разочаровать. Тиамат лично, собственными лапами, выпустила эту тайну в мир. Она передавала это кольцо сперва Сивелию, затем его ученику Владану. Естественно, поведав о его самых важных свойствах. Ей было гораздо важнее обрести свободу и прежнюю мощь, нежели хранить секреты древних. А теперь законной владелицей этого артефакта является моя жена, поскольку так уж вышло, что он был передан ей осознанно и добровольно, — с удовлетворением закончил он.