Я без сил упала на свой стул и тупо уставилась на цветы. Больная нога зудела и дёргала, вероятно от этого моя голова соображала с большим трудом.
Я сняла медленно куртку, не спуская глаз с букета. Поняв, что в офисе необычайно тихо, огляделась. Все взгляды были устремлены на меня.
Дверь кабинета босса отворилась, Аркадий Петрович выглянул и, чему-то радостно оскалившись, направился ко мне.
По моей личной шкале привлекательных мужчин, мой начальник был не просто нолем, а катился куда-то безнадежно в минус.
Лысый, с редкой рыжей бороденкой, тщедушный тип, был совершенно не в моем вкусе. И даже то, что он довольно состоятелен, совершенно не меняло дела. Я всегда удивлялась, как симпатичная Аллочка, с ним.. этим..фуу. И с чего эта дурочка решила, что я.. Меня передёрнуло.
- Арина Юрьевна, - начальник достиг моего стола и оперся о него своей тощей пятой точкой.
- Зайдите ко мне. А это безобразие.. - он брезгливо ткнул пальцем в цветы, - сейчас уберут.
Он развернулся и, ловко лавируя между столами, поплыл в свой кабинет обратно.
И тут я поняла, что с этими цветами не так. Их было шесть. По узорчатым, искусно сделанным зелёным листочкам, сквозила, цепляясь за бутоны из белого блестящего материала, черная атласная, с серебристой надписью "от коллег"лента. Цветы были сделаны так искусно, что с первого взгляда ни за что не скажешь, что они не настоящие. Я вздрогнула.
- Кто это принес?- спросила коллег, явно ожидающих моей реакции. Оглядела зал
и заметила отсутствие секретарши. Ее верная подруга Томка, повернулась ко мне и сквозь зубы бросила:
- Аллочку уволили. Из-за тебя. Явилась тут, работаешь без году неделя, а человека уволили. Дрянь,- тихо добавила она, когда я, пробираясь к кабинету начальника, проходила мимо ее стола.
Закрывая за собой дверь, я слышала осуждающие шепотки за своей спиной, и сжала зубы чтобы не заплакать. Что я им сделала? До вчерашнего вечера у меня были дружеские отношения со всеми, включая Аллочку и Томку. И вдруг..
Я вошла в кабинет и посмотрела на вальяжно сидящего в кресле начальника.
- Садись, Ариша,- сказал Аркадий Петрович, и я изумлённо возрилась на него. До этого мы были на вы, и имя отчество никто не отменял вообще-то..
- Я, э.. Аркадий Петрович, вам не кажется..
- Для тебя я Аркаша.
- А.. Аркаша..- произнеся это вслух, я вдруг зашлась в диком хохоте, и просто рухнула на стоящий рядом стул.
Начальник обиделся.
- Я думал, - сказал он высокомерно, поднимаясь из кресла, - ты высоко оценишь эту честь. Аллочка мне надоела, нужно двигаться дальше. Ты подойдёшь.
- Для чего? - Нервно икая, я обалдело смотрела на начальника.
- Ты должна понимать. Я сплю не с каждой. Нужно соответствовать. Вчера я довел до сведения коллектива информацию о твоём новом положении, - изрёк Аркаша, надуваясь от важности.
Хм. Я вздохнула, мысленно прощаясь с приличной зарплатой, и встала. Подойдя почти вплотную к тупо ухмыляющемуся начальнику, я взяла со стола тяжёлую папку и изо всех сил двинула дебила в челюсть.
Он заверещал, хватаясь за пострадавшее лицо, отступил задом и, не ловко перегнувшись через стол, рухнул на пол, увлекая за собой ноутбук и принтер.
Грохот получился знатный. Я подавила в себе желание пнуть и ногой по тощему заду, схватила лист бумаги со стола и прошипела:
- Я напишу заявление на расчёт. По согласованию сторон. Будьте добры подписать, если не хотите, чтобы я написала заявление в другом месте.
Есть одно модное слово: харассмент. Слышали, наверное?
Я размашисто подписала, и нагнулась над начальником, который выпучив глаза и вцепившись в щеку, продолжал сидеть под столом.
- И ещё. Ты себя в зеркало видел, гусь ощипанный? С тобой спать, такие как Аллочка, за деньги конечно, будут, но на меня, урод, ни денег ни силенок у тебя не хватит, понял?
Начальник промычал что-то нечленораздельное, а я, открыв пинком ноги дверь, вышла и направилась к своему столу ни на кого не глядя.
Собирая свои вещи, была уверена, что все все слышали. Хлипкая дверь кабинета пропускала все звуки. Сейчас в офисе стояла тишина. Вдруг поднялась Томка, подошла к моему столу и молча убрала траурный букет.
Я пожала плечами, забрала свои немногочисленные пожитки и вышла, не произнеся ни слова.
На улице вздохнула полной грудью, улыбнулась сама себе и, скользя по тропинке, посеменила на стоянку такси.