Александра подсказала нужное слово.
- Да, конечно, actress, - повторила Вика. И снова залопотала по-английски: - She is a very good actress. Last year... last year... Шурочка, скажи ему, пожалуйста, что в прошлом году ее приглашали на Бродвей!
Никто и никогда не называл Александру Шурой. Кроме Вики.
- Да ну его, Вик, пошли лучше к ребятам, - заскулила платиноволосая. На что он тебе сдался? Плюнуть некуда...
Александре стало неловко:
- Last year, - быстро начала она, пока разговор двух задушевных подруг не зашел слишком далеко, - Helen was invited to visit New York and to take part in one of the Broadway shows.
- Fine! I spent a lot of time in NY last winter, and I like Broadway shows very much! What movie did you take part, or maybe musical? - восхитился Филипп.
- Он говорит, что прошлую зиму часто был в Нью-Йорке и что он очень любит бродвейские постановки. Он спрашивает, в каком спектакле вы играли, или, может, это был мюзикл?
- Пошел он в баню! - возмутилась платиноволосая. - Какое ему дело? Скажи, что это был спектакль для богатых. Для бо-га-тых. Он на такие не ходит.
Вика дернула подругу за руку.
- Заткнись, Ленка, - проговорила она с ангельской улыбкой. От этой улыбки Филипп внутренне содрогнулся. - Ты мне обещала. Он, конечно, ни черта не понимает, но тон есть тон. Сбавь обороты. Ты хочешь в Париж или не хочешь?
- С этим? - Сара Бернар смерила Филиппа взглядом. - У тебя что, крыша съехала?
- Да какая тебе разница, с этим или с другим? Паспорт-то у него вполне французский...
Филипп, не в силах сохранять на лице выражение приятной заинтересованности, торопливо затянулся и фыркнул. Александра с оглушительным, как ей казалось, грохотом стала выбираться из своего угла. Платиноволосая посмотрела на нее с высокомерной жалостью: сама она была ровно вдвое тоньше и изящней.
- Стой, - вдруг сообразила Вика, - не уходи. Я переводить совсем не могу, а Ленка только fuck you знает - ты же понимаешь, что это такое. Так что давай, Шурок, поработай. Ленка, спроси его о чем-нибудь. Ну соображай, соображай!..
За их спинами в глубине квартиры раздался взрыв смеха, и платиноволосая с сожалением оглянулась.
Это было уже слишком.
- Извините, я должен поговорить с мистером
Королевым, - быстро проговорил по-английски Филипп и, повернувшись к Александре, добавил (также по-английски): - До скорой встречи, Алекс. - Сказав все это и коротко поклонившись, он удалился с балкона.
- Чего-чего?.. - переспросила Вика. - К Королеву ему надо? Подумать только, какая срочность!
"Хорошо, что он вообще с балкона не бросился, - мрачно подумала Александра. - А мог бы".
- И давно он называет тебя Алекс? - Вика вовсе не была дурой, и поспешный уход Филиппа ей не понравился - что-то тут было не так.
- Да не называет он меня Алекс, - с досадой ответила Александра. - Он вышел покурить, а я тут... уже курила. Ну вот и разговорились...
Почему-то Вика всегда заставляла ее оправдываться.
- Вик, ну хватит, а? - заныла истомившаяся по большой компании бродвейская знаменитость. - Можно я пойду? Или мне нужно при тебе весь вечер стоять?
- Лучше иди постой при этом французском дяденьке и Вальке Королеве. А потом пригласи его потанцевать, - настойчиво посоветовала Вика. - А лучше всего - в койку. И не выпускай, пока он тебе предложение не сделает.
Освобожденная из-под опеки платиноволосая радостно прогарцевала в квартиру, напоследок посоветовав Александре:
- Худеть нужно, девушка! Вика засмеялась:
- Ленка всегда в своем репертуаре. Считает, если она красавица, то все остальные должны быть на нее похожи. Но говорят же - чем больше хорошего человека, тем лучше... Мужики всяких любят, верно, Шура? Я, правда, таких не встречала, но ведь Победоносцев-то пал жертвой... Сколько вы уже женаты? Год? Два?
- Полтора, - мрачно отозвалась Александра. Под благодатным дождичком Викиных высказываний все ее комплексы ожили и выползли наружу. Сегодня ей уже обратно их не загнать. Скорее бы Андрей приехал!
- Ленку нужно пристроить, - доверительно сообщила Вика и вытащила у Александры из пачки сигарету. - Так невозможно жить, как она живет. В Москве никого, ни родных, ни близких. Любовник, старый хрен, того и гляди бросит - уже давно на сторону поглядывает. А Ленка устраиваться никуда не хочет. Да без прописки особенно и не устроишься. Я ее попыталась секретаршей к нам пропихнуть, а Сорокин говорит - неси паспорт. Ему налоги на иногородних тоже нет резона платить. А у Ленки идея-фикс, хочет в шоу-бизнес или в модели...
Александре совершенно неинтересны были Денкины злоключения, но она зачем-то слушала, как всегда, не смея уйти или прервать всемогущую Вику.
-- Да еще машину разбила, - продолжала та, - а старый хрен пока ничего не знает. Узнает - вот будет история с географией... Хорошо бы ее замуж выдать, хоть за Филиппа этого. Он и впрямь не так чтобы очень, но гражданство, гражданство...
В комнате начались танцы. Изрядно набравшийся Вовик Бородин, молоденький мальчик из политической редакции, в приступе танцевального усердия налетел на стол. Зазвенела посуда, завизжали девицы.
- Пойду, - озабоченно сказала Вика и потушила сигарету. - А то еще кто-нибудь в салате уснет. Пошли, Шурка.
Александра поплелась за ней. Ноги ее уже не держали, настроение было испорчено окончательно. Андрей опаздывал просто по-свински, опять ужасно захотелось есть, да еще эта девица растревожила всегдашнюю рану.
Александра и сама знала, что не слишком изящна, но что с этим можно сделать? Худеть у нее не получалось. Работала она по двадцать часов в сутки, иногда по ночам, а ночью, как известно, всегда почему-то хочется есть. Не тратить же нервы и силы еще и на голодание! Ну не получается у нее - и все тут! Хватит ей постоянной и ежесекундной телевизионной нервотрепки со сменой начальства, сокращениями, увольнениями, появлением новых фаворитов и изгнанием старых! К тому же ко всем новым любимчикам следовало искать - и находить! новый подход, а со старыми сохранять добрые отношения: кто знает, в один прекрасный день они могут быть с почетом возвращены на прежнее место, и тогда позволившие себе лишнее в момент временного унижения горько об этом пожалеют. Где уж тут худеть...
Да и бабушка всегда говорила: "В нас ты пошла, Александра, в Потаповых. Все такие были: и мои мать с отцом, и тетки, и дядья, и ты такая же". Прикрываясь, как щитом, этими бабушкиными словами - что поделаешь? Судьба! -Александра малодушно позволяла себе плыть по течению.
И за это свое малодушие она себя ненавидела. Свет в квартире погасили, остались только замысловатые светильники, привезенные Викиным отцом из каких-то дальних странствий. Разоренный стол сдвинули к стене, возле него бесшумно суетилась Люда, Викина домработница, собирая тарелки, стаканы и окурки. Андрей все не ехал.
Платиноволосая сирота, нисколько не опечаленная собственным неустройством, плыла в объятиях какого-то типа, кажется, из редакции "Московских новостей". Странно, почему Вика не заставила ее пригласить француза?
- Я думал, что вы уехали, - проговорил Филипп прямо ей в ухо, как будто материализуясь из ее мыслей, - и даже грустил, что не успел сказать вам "до свидания".
- Муж опаздывает, - пояснила Александра, поворачиваясь в сторону темного силуэта, маячившего на фоне освещенной двери. - Обещал меня забрать и что-то не едет.
Почему-то ей было приятно говорить ему о том, что у нее имеется муж. Ей казалось, что это сообщение непременно удивит его. Но, похоже, он проглотил факт присутствия в ее жизни мужа, даже не заметив его. Так, по крайней мере, показалось Александре.
- Могу я пригласить вас потанцевать? - спросил Филипп.
- Потанцевать?! - изумилась Александра. Ну ладно, разговаривать с мужчиной, который ниже тебя ростом, - еще куда ни шло, но танцевать с ним... Полный идиотизм!
- Я сказал что-то не то? - спросил Филипп, заметив ее реакцию. - Или Россия перешла теперь в мусульманство и танцевать с замужними женщинами запрещает Коран?