— Я больше не могу терпеть это! — приглушенно прорычал он мне на ухо. — Не могу!
— Руку отпусти! — снова взбесилась я, придя в себя и попытавшись оттолкнуть его. Да только куда мне против такого здоровяка…
— Ты туго соображаешь?! — вмешался Даня, хватая его за плечо. — Отпусти ее!
От полного ярости, почти безумного взгляда фириона у меня пошел мороз по коже. Я уже ждала, что сейчас он кинется на моего спутника и сделает с ним что-то настолько страшное, что фантазии не хватит представить это, но Илай стряхнул руку Дани и со снисходительной усмешкой спросил:
— С чего бы?
— Хотя бы с того, что делаешь больно слабой девушке.
— Больно? — зарычал сын бога. — Да что ты знаешь о боли?
Ситуация обострялась. Моя ладонь начала неметь из-за передавленного запястья, но, поразмыслив, я решила, пусть лучше немеет, чем он сейчас кинется на моего спутника. А Даня тоже был на грани, только воспитание и уважение ко мне заставляли его сдерживаться. И спасибо ему за это. Ведь он, наверняка понятия не имел, с кем связался.
— Она не хочет с тобой идти! Так что успокойся и вали, откуда пришел.
— Послушай, мальчик, — слышать это из уст того, кто выглядел ровесником Данилы, было весьма необычно, — ты, наверное, чего-то не понимаешь. Она никогда не будет с тобой. Так что можешь пожаловаться моему папочке, и он найдет тебе какую-нибудь смазливую вакханку. А она… — Илай, не глядя, кивнул в мою сторону. — В общем, забудь о ней. И не заставляй меня идти на крайние меры.
— Я, как и Саша, без твоих ценных советов обойдусь, — решительно заявил Даня, кажется, тоже готовый вот-вот напасть на соперника. — Кто кому нужен и кто с кем будет — дело не твое. Будь ты хоть сыном самого Зевса…
— Я не поняла! А что здесь вообще происходит?! — неожиданно из-за спины Дани выскользнула преданная подруга и встала между соперниками. Одна. Куда подевался ее восточный друг, осталось загадкой. Она встревоженно посмотрела на меня и, заметив посиневшую руку, набычилась и переключила внимание на фириона. — Ты ничего не попутал, родной? Ну-ка отпустил ее!
Странно, но что-то изменилось в лице Илая. Бешенство на секунды сменилось болью, замешательством и даже легкой обидой на Катьку. Его пальцы разжались, и я почувствовала, как кровь хлынула по похолодевшей ладони. Даня двинулся ко мне, но в тот же момент фирион встал у него на пути, разъяренный еще больше прежнего. Подруга с надеждой бросила взгляд на посетителей, видимо, надеясь, что кто-то заметит происходящее. Но окружающие преимущественно столпились в центре зала, занятые своими делами. Боюсь, что из-за громкой орущей музыки нас не услышали бы, даже начнись тут стрельба. Терпение Дани лопнуло, он подошел вплотную к сыну бога.
— С дороги уйди! — предупреждающим тоном сказал он.
Но, увидев издевательскую усмешку, окончательно разъярился и ударил Илая в грудь. Тот лишь сделал шаг назад. Затем с его стороны последовало легкое, еле заметное движение руки, и Данила отлетел в сторону с разбитым лицом. Фирион повернулся ко мне, обжег почти безумным взглядом и спокойно произнес:
— Пойдем со мной по-хорошему. Я не хочу еще больше портить отношения с отцом из-за убийства твоего настойчивого ухажера.
Это несоответствие выражения лица и голоса заставило меня испугаться по-настоящему. Очень хотелось броситься к лежащему Дане и как-то помочь ему, но я не могла заставить себя рискнуть. Вдобавок вдруг вспомнилось, кто он и на что способен, и я поняла, что до дрожи в коленях боюсь фириона. Настолько, что не могу сдвинуться с места. Теперь мне стало окончательно ясно, почему ему дали такое прозвище. Но положение снова спасла Катька, которой во имя дружбы и сострадания к близким было море по колено.
— Так это он, что ли? — удивленно обратилась она ко мне и, получив утвердительный кивок, почти вплотную подошла к Илаю. — Ах ты козлина! У тебя еще хватило наглости на глаза попадаться?! Мало того, поступил как последняя свинья, так теперь еще руки распускаешь! Сволочь! Ты иди к бабе своей шизанутой и ее за руки таскай! Вы, судя по рассказам, явно пара друг другу! Или ты умеешь только свои причиндалы совать, куда не просят, и с девками слабыми справляться?
Я была уверена, что, услышав про «бабу», Илай взбесится еще больше и ударит и Катьку, но вместо этого он так дико засмеялся, что мне стало совсем жутко. В ужасе я отвела глаза, чтобы не видеть его обезумевшее лицо и наткнулась взглядом на ледяные глаза поднявшегося Данилы. Он распрямился, вытер струйку крови с разбитой губы и огляделся. На какое-то мгновение мне показалось, что мимо него прошла та синеглазая вакханка, с которой я познакомилась в клубе, и ее изящные пальчики легким движением скользнули по плечу моего друга. Прошла и пропала. А в Дане будто что-то изменилось. Сильнее, что ли, стал. Новая струйка потекла из уголка рта, но он только усмехнулся и пошел к ближайшему столику.