А еще Илай с ножом в спине. В общем, постоянно какая-то мерзость. Но чаще всего, идиотские голоса, которые требовали проснуться и утверждали, что я знаю, чего хочу на самом деле. Каждый раз я просыпалась в мокрой от пота постели, со слипшимися волосами и бешеным пульсом. От ужаса и отвращения бегали мурашки. А потом долго не могла уснуть. Чего я там хочу и знаю, по их мнению, лично мне неизвестно, но достали. Достали так, что сил больше нету! И вообще все надоело!
Однажды, после очередной гадости, я твердо решила, что слиняю хотя бы на вечер из этой психбольницы. В конце концов, опыт имеется неплохой. В трудные для мамы годы (расцвет моей бурной юности) доходило до того, что у меня отбирали всю уличную одежду и обувь и запирали в комнате, после чего стерегли по периметру дома с наружной стороны. Но тогда на помощь приходили верные подруги, которые притаскивали ассорти из своих шмоток и стояли на шухере, пока я жизнерадостно и торопливо протискивалась через форточку в сад. Эх, были времена… Теперь, конечно, Катька вряд ли принесет мне вещи и постоит на шухере на крыше магазина под моим балконом, зато в них нет необходимости, а с остальным и сама разберусь. Хотя может, и стоило бы ей поведать о своих планах… Но вообще, я сильно сомневалась, что она их одобрит. В последнее время подруга тоже изнасиловала мне весь мозг чрезмерной опекой. И ладно бы их дурацкое поведение оправданно было…
Ближе к вечеру я собрала весь арсенал в виде теплых вещей, денег, косметики и своей маленькой, но не в меру вместительной сумке и тихонько готовилась к побегу. Надеюсь, мимо проезжающие автомобилисты не вызовут психушку, заметив крадущуюся по крыше мадам, в легком длинном пальто, коротком платье и в ботфортах… на шпильке. Вот про шпильки-то, я, конечно, не подумала… Но куда деваться. Времени на замену не оставалось, так что придется работать с тем, что есть. Предусмотрительно сделав заявление о то, что плохо себя чувствую и собираюсь поспать после ужина, я зашла в душ и быстро просочилась обратно в комнату, заперев дверь на замок. Хорошо, что нынешние балконы можно легко захлопнуть, и они смогут открыться только из-за бешеного ветра, которого сегодня не наблюдалось. Чтобы спрыгнуть на этаж ниже, пришлось все же снять сапоги и кинуть под ноги большой кусок картона, чтобы не приземлиться прямо в лужу. Следом полетели и сапоги, удачно попав на более-менее сухое место, а после и я сама. Оставалось только вызвать такси и аккуратно слезть с крыши. Или сначала слезть…
Пока я все это проделывала, меня обуревали странные и довольно любопытные эмоции. Во-первых, рефлекторное чувство страха, оставшееся со времен переходного возраста. Типа, а вдруг сейчас из-за угла выскочит мама с ремнем и хладнокровно приступит к казни. Во-вторых, небольшое чувство вины перед близкими, как и когда-то перед той же суровой родительницей. Так-то я уже взрослая и должна понимать, что ребята стерегут меня и не выпускают вовсе не из-за вредности, а по причине переживаний за мою жизнь. Должна, понимаю, но… се ля ви. И третье, самое странное. Меня съедало какое-то мучительное желание. Какое — я не могла понять. И это сводило с ума. Вот примерно, как попавшие под влияние Пана люди в ужасе бегут, сами не зная от чего и куда, я так же готова была сделать что угодно, лишь бы удовлетворить эту болезненную потребность. Только какую?..
Стараясь отвлечься и заглушить непонятные позывы, я залезла в такси и указала адрес первого же вспомнившегося бара, даже не удивившись, что водителем оказалась женщина. Разумеется, давно не новость в современном мире, но мне пока еще не попадались хрупкие леди за баранкой общественного транспорта.
24.08.2018
— Тяжелый день? — тактично осведомилась она
— С чего вы взяли? — удивилась я.
— У вас вид, как будто за вами стадо кабанов бежало… — ответила таксистка, поглядывая в зеркало заднего вида.