— Ответь, одержимый!
Противник приподнялся на локтях и что-то тихо ответил. Как жаль, что я не услышала! Как всегда, с самым интересным в пролете!!! Его слова заставили Илая отпрянуть, и незнакомец, воспользовавшись ситуацией, быстро подмигнул мне и буквально растворился в воздухе.
Сын Бассарея медленно обернулся и подошел ко мне. Все еще бешеный взгляд устремился на меня. Клянусь, с красноглазыми мне было не так жутко! Быстро сообразив, что меня буквально трясет от страха, он, все еще тяжело дыша, отвернулся и постарался взять себя в руки. А когда опустился на корточки рядом и обхватил мои дрожащие колени, в его лице было только сильное беспокойство.
— Что он говорил тебе? — спросил фирион. Было заметно, что ему стоило немалых усилий говорить спокойно.
— Да ничего особенного, — ответила я, незаметно пряча в карман неизвестный подарок бородача. — Я, собственно, вообще почти с ним не разговаривала. Не успела. Эти двое появились.
— Это он их привел?
— Мне кажется, нет. Он тоже удивился их приходу и сказал что-то типа «идиоты».
— Он звал тебя с собой? Обещал что-нибудь? Угрожал? Трогал? — продолжал допрос сын Бассарея.
— Нет. Ну, может, дотронулся пару раз… Но я не почувствовала ничего особенного в этом прикосновении.
— Ты не договариваешь!
— С чего бы?! — начала заводиться я. — Может, лучше ты скажешь, кто это и откуда ты его знаешь?
— Я не знаю… — начал остывать Илай. — Во сне как-то видел.
— Что за сон?
— Мы сейчас о другом говорим. Это очень плохое существо, и оно ненавидит тебя. Всех нас ненавидит.
— А почему он меня ненавидит? — продолжала допрашивать я, в надежде получить хотя бы один внятный ответ.
— Потому что ты… не такая.
Фирион устало опустился на скамейку и пересадил меня к себе на колени.
Только сейчас я заметила, что вместе с бородачом испарились и мертвые тела.
— А какая я?
— Ты моя! — почти выкрикнул он, кажется, сам того не ожидая. И быстро добавил: — А не его…
Прелестно! Романтики вагон — информации ноль. Ну, тогда я тебе тоже не расскажу свой маленький секрет.
— Что он делал, когда эти двое появились? — Илай, пригладив мне растрепанные волосы, уткнулся в них лицом.
— Смотрел. И ухмылялся. Мерзко так. Я думала, что это конец…
— Не дождутся, — рыкнул фирион.
Как же хорошо вот так рядом с ним. Он всегда такой горячий, а на улице так холодно. И еще ведь ноги намочила. Я обняла его за шею и посильнее прижалась. Стало еще теплее.
— Я так испугалась. Так страшно мне еще не было никогда. Как ты узнал, что я здесь?
— Чувствую тебя… — его голос зазвучал мягче. Наверное, он начал успокаиваться.
— Спасибо, — я прижалась к нему поближе. — Если бы не ты и все…
— Давай договоримся, — посерьезнел Илай. — Никогда не благодари меня за это. Хорошо?
— Хорошо. И еще... Если хочешь, давай отправимся к Дионису прямо сейчас.
— А ты сама этого хочешь?
— Да.
— Тогда идем.
Он поднял меня на руки и понес домой.
Наверное, это все-таки я — дура ревнивая. Он мог за мгновение доставить нас ко мне. Но специально нес на руках. И я чувствовала нашу взаимную тягу друг к другу. Ему нравится быть со мной, прижимать к себе, носить на руках и беспрерывно спасать…
Дома он сунул меня в теплую ванну, вылечил разбитые коленки и напоил чаем. Прежде чем приступать к сбору вещей, мы решили немножко полежать, но незаметно уснули, крепко обнимая друг друга. А утром долго удивлялись, как могли уснуть, оставшись наедине в пустой квартире. Наверное, просто оба перенервничали или замерзли. Или все вместе…
Утром я была настолько отдохнувшей и счастливой, что вчерашние события казались далеким сном. Единственное, что продолжало неприятно скрестись, — предчувствие чего-то нехорошего.
08.04.2018
Оставив любимую с вакханками, Илай решил прогуляться до другой стороны леса, где на широком перекрестке находилась старая герма — средство быстрой связи с Лукавым. Но пользоваться ей не пришлось, так как Гермес давно поджидал его неподалеку.
— Почему один? Где папашка? — спросил он, перебирая в руке мелкие камушки.