А мне вдруг захотелось плакать. От обиды и растерянности. Конечно, если бы здесь была Сэмми, такого бы не произошло. Сестра бы быстро сообразила, что эта идеальная милая девушка не может быть мной. Я не смогла бы молчать весь обед и сидеть так неподвижно с лёгкой ничего незначащей благостной улыбкой.
В какой-то момент, переводя затуманенные слезами глаза с мамы на миледи, я посмотрела дальше и встретилась взглядом с Клэйтоном. Уставшим, но теплым и понимающим взглядом.
— Прошу прощения, папа, мама, господа, — в следующее мгновение сказала миледи и грациозно поднялась, — я хотела бы спуститься в свои комнаты.
— Валери ещё не окрепла после болезни, — вслед за девушкой встал и Клэйтон. — Я провожу жену и вернусь. Прошу, поступайте к десерту без меня.
Некоторое время за столом царило молчание, не прерываемое даже звоном приборов. Поэтому голос мамы, прозвучавший в этой хрустальной тишине, заставил меня вздрогнуть и вскинуть глаза.
— А вы, собственно, кто, милочка?
Обращалась леди Мариленна именно ко мне. "Милочка". Так мама иногда назвала горничных. Когда забывала их имена.
— Личный секретарь герцога, леди Рустье, — тихо ответила я.
— Вот как? — мама сжала тонкие губы. — И давно?
— Две недели.
— Хм. Такая молодая. И так много добилась. Где вы учились?
— Я… получала домашнее образование.
— Понятно, — протянула мама и очень выразительно посмотрела на папу.
Тот кашлянул и, видимо, собирался примкнуть к допросу. Но, к счастью, вернулся Клэйтон. Быстрее, чем должен был быть, учитывая, что комнаты милорда и миледи находятся совсем в другом крыле. Я же была крайне рада его возвращению.
Следом за герцогом слуги внесли десерт. Прислуживали за столом исключительно мужчины. Они быстро сменили тарелки на десертные, выложили чистые приборы и салфетки. И, наконец, водрузили многоярусные сооружения с фруктами, тарталетками и пирожными. Специально для отца, который всегда был равнодушен к сладкому, принесли тарелку с мясными и сырными канапе.
Но разговор с родителями израсходовал мои последние душевные силы, выпечка показалась пресной, чай безвкусным. Окончания обеда я ждала с таким нетерпением, словно в сидение подо мной воткнули тысячи иголок. К счастью, все закончилось довольно быстро. Клэйтон, извинившись, сообщил, что ему нужно проведать жену и принести десерт ей, а гостям необходимо отдохнуть с дороги. Так что чай мы допили в молчании и, кажется, дружно и с облегчением выдохнули, когда милорд и гости первыми покинули залу.
Отрывок из мыслесообщения:
Захарий: Было бы идеально сделать так, чтобы нападение произошло во время визита.
Томас: Девушка остаётся одна только в саду. Брат, это нереально. Ты ведь хочешь, чтобы обвинили герцога, верно?
Захарий: В идеале. Но, по факту, достаточно, чтобы на него упало подозрение.
Томас: Послезавтра намечена совместная прогулка по окрестностям. Постараемся провернуть все во время нее.
Глава семнадцатая
Клейтон так сильно задерживался, что я начала беспокоиться. Привыкла к тому, что раньше герцог предупреждал меня об опозданиях. И оставлял на столе работу. В этот же раз стол был пустым.
А ещё перед дверью снова стояли два гвардейца. Я заметила их у лестницы и невольно замедлила шаг. Двери миледи всегда охранялись, но, как я успела заметить, Клэйтон не любил лишних людей рядом с собой. Что изменилось?
Я подошла к двери и застыла, не решаясь открыть ее. Но мужчины на меня не реагировали. Стояли, опираясь на пики, и смотрели вперёд. Точно такие же люди в сине-серебристой форме всегда охраняли лестницы, входные двери и комнаты миледи. И мне каждый раз казалось, что пики им нужны, чтобы выдержать часовое дежурство. Потом гвардейцы менялись.
Решительно вздохнув, я схватилась за ручку и открыла дверь. Гвардейцы даже не пошевелились. И вот тут-то я и обнаружила отсутствие Клейтона.
Промаявшись без дела минут десять, я, наконец, осмелилась взять книгу. Но, на всякий случай, села за свой стол. Не хотела, чтобы герцог вновь застал меня врасплох.
На этой неделе я начала читать по сути инструкцию, но с замысловатым и длинным названием "Пособие по выявлению, укреплению и усилению проявлений магического дара у мальчиков из благородных семей". Клэйтон, к счастью, не обратил внимание на выбор новой книги. Боюсь, мне сложно было бы объяснить такое любопытство.