- Что это?
- Елена Александровна Колпина просила передать вам лично в руки. – ледяным тоном ответил ей.
Родион Алексеевич оживился, улыбнулся, услышав знакомое имя, но предпочел промолчать и не вмешиваться.
- Вы не прочтете? – смотрел на переминающуюся с ноги на ногу Марину.
- Я… я потом. Это личное. Работа важнее. – тихо ответила она.
- Отчего же. Я разрешаю вам отвлечься. – сложил руки на груди и откинулся на спинку кресла. – Вперед.
- Простите, но я лучше позднее посмотрю. – повторила она.
- Читай, я сказал! – прикрикнул на нее.
Марина вздрогнула и развернула листок. Ее глаза бегали по строчкам, записка ходила ходуном в дрожащих пальцах, а цвет ее кожи приближался к цвету того самого листа, что она держала в руке.
- Ты мне как-то можешь прокомментировать этот текст? – поинтересовался у нее. Марина повертела головой из стороны в сторону. – За что она собралась на тебя заявить в полицию? – продолжал своим тоном давить на нее.
- Я не знаю. – ее голос снова дрогнул. – Елена всегда была со странностями. Я понятия не имею, что у нее в голове. – уже более уверенно отвечала Марина.
- Тогда объясни мне другое. Ты считаешь нормальным подарить девушки четыре бордовых розы и прикрепить к ним карточку «С возвращением!»?
Руки снова сжались в кулаки, вспомнил вчерашнюю вспышку гнева Лены, и все, что мне пришлось выслушать по вине суки, стоявшей передо мной. К ним добавлялся контракт с постоянным и очень важным клиентом.
- Я тут не причем. Наверное, в службе доставки что-то перепутали. Я заказывала пять роз.
- Не ври! – стукнул кулаком по столу, взорвавшись. Мой голос словно раскат грома сотряс стены кабинета. Не только Марина подпрыгнула на месте, но и Сумсков. – Я две минуты назад разговаривал с менеджером.
- Возможно, я случайно не так нажала. – тихо ответила она. По ее щеке скатилась слеза.
- Что не так с заказом? – спросил, разворачивая экран к ней. – Почему Елена восприняла его, как угрозу?
- Я понятия не имею? – пропищала Марина. – Может, ей цвет не понравился? Откуда мне знать? – стояла на своем.
- Кхе… кхе… - покашлял Родион Алексеевич. – Простите, Николай Борисович, что вмешиваюсь, но вы же должны знать. – я повернулся к нему. – Простите. – он расценил мой обжигающий взгляд по-своему и замолчал.
- Говори! – процедил сквозь зубы.
- Вы с Еленой встречались, всем это известно.
- Меня не это интересует. Что не так с заказом?
- Все кто общался с Еленой знали, что у нее сильная аллергия на клубнику, она не раз это повторяла. Девчонки пили это шампанское, а она другое. Никогда ничего не ела содержащее клубнику, и мы не предлагали. Марина Васильевна не могла этого не знать, она много раз со всей компанией отдыхала и обедала.
Слушая его смотрел на Марину, она уже не белела, а становилась прозрачной, сжималась, стараясь слиться с цветом стен.
- Я не знала… не помнила… я не нарочно… - толи шептала, толи хрипела она.
- Я тебя предупреждал, что на работе ничего личного быть не должно?! – поднялся с кресла, упираясь кулаками в стол. – По твоей дурости, Елена восприняла подарок, как угрозы от лица нашей компании и от меня лично. Тебе знаком наш постоянный клиент Юрковский? – она уже тряслась всем телом. – По твоей вине, мы потеряли постоянного заказчика. А теперь ответь, как ты будешь возмещать компании многомиллионные убытки?
- Я… я… простите! – разрыдалась она.
- Уволена! Чтобы через три минуты твоего духа в компании не было! Жди иски от наших юристов! И запомни, я лично позабочусь о том, чтобы выше поломойки тебя никуда не взяли! Никуда! – она тряслась, как осиновый лист. – Вон, я сказал! – закричал я, уже не сдерживаясь.
Марина пулей вылетела из моего кабинета. Я потянулся к аппарату и набрал начальника охраны.
- Марина Васильевна Куницына, должна покинуть здание в течении трех минут. Узнаю, что ее где-нибудь взяли выше уборщицы, ты вылетишь вслед за ней. Понял? – произнес ледяным тоном и сбросил вызов, не дожидаясь ответа. Затем набрал отдел кадров. – У вас десять минут, чтобы найти мне нового секретаря. Время пошло! – я положил трубку.