- Выколю ему глаза и переломаю пальцы. – он не выглядел, как человек, способный шутить. Нахмуренные брови, из-под которых сверкали серые глаза, и губы, сжатые в тонкую линию, свидетельствовали о сильном эмоциональном напряжении.
- Я не думала, что у вас такие напряжённые отношения в семье. – я провела ладонью по его плечу, опускаясь к груди. С огнём играю.
- У нас никакие отношения в семье. Вернее, я никогда не был в их семье. Они все здесь, потому что хотят увидеть своё имя на завещании.
- А почему ты здесь?
Он улыбнулся и провёл своим носом по моей щеке, от чего горячая волна пробежала по телу. Всего одно лёгкое движение, а я забыла о чём спрашивала.
- Не мог не испортить им всё веселье. Моё любимое занятие лет, кажется, с пяти.
- Думаю, я им не понравилась.
- Это естественно. – я чуть отстранилась, удивлённо посмотрев на мужчину. – Ты не такая, как они.
Я не успела спросить, какая же я. Слова застряли, где- то в груди, сжимая её. Губы Роберта лёгким касанием прошлись от моего виска к щеке, царапая её грубой щетиной. Взобрались на кончик носа и остановились на пылающих губах. Я так же остановилась, забыв передвигать ногами в танце, в ожидании продолжения. Холод на губах заставил открыть глаз в зарождающемся негодовании. Роберт отстранился, чуть улыбнувшись.
- Уйдём отсюда.
Глава 22. Мишель. +18
Не успев переступить порог квартиры, я оказалась в сладком капкане крепких рук. Моё тело, зажатое между стеной и такой же твёрдой грудью Роберта, кажется, принадлежало не мне. Смешивая наши дыхания, мужчина наклонился к моим приоткрытым губам, не спеша целовать их. Было похоже, как будто внутри него идёт борьба. Я затаила дыхание, уже не скрывая бешено бьющегося сердца и тяжёлого дыхания.
Я мысленно спрашивала его, почему же он медлит? Просила прекратить это безумие и в то же время не останавливаться. Стоит лишь сейчас преодолеть эту тонкую грань, перестать цепляться за ускользающий разум, и назад пути не будет. Так может и не стоит этому сопротивляться? К чему это, если нас друг к другу тянет? Что теперь вообще имеет значение в моей жизни?
Мужчина не спешил, держась на расстоянии в нескольких сантиметрах от моих губ. Поэтому всё решив для себя, я прильнула к его губам. Роберт сжался, как от удара, но затем расслабился, отпуская себя. Договорившись сам с собой и позволив сделать то, о чём думал последнее время.
Крепкие руки сжали мои ягодицы, прижимая ещё ближе к его пылающему паху. Я чувствовала его возбуждение сквозь брюки и ткань тонкого платья. Жадные губы, с лёгким привкусом недавно выкуренной сигареты, соединились с моими, пытались подчинить меня. Дрожащими пальцами я перебирала его мягкие волосы, не давая шанса отстраниться. Я боялась этого. Боялась снова обрести разум и оттолкнуть его.
Из груди вырвался всхлип, ответом на который был короткий рык. Словно первобытные люди, общающиеся на древнем языке.
Роберт подхватил меня, ещё сильнее впечатывая в стену. Ногами я обвила его за бёдра, стараясь сократить расстояние, что было между нами. Зубами прикусив его губу услышала ускользающим разумом его шипение. Прерывистое дыхание и пальцы, сжимающие до боли мою кожу. Как будто это была не я. Я не могла быть такой раскрепощённой и требовательной. Куда делась та скромная и воспитанная девушка, которая занимается сексом под одеялом с выключенным светом?
Внутри всё пылало. И этот жар собирался в эпицентре нашего желания. Было мало. Прикосновений, ощущений, поцелуев. Его было мало. Хотелось больше. Чуть дрожащие от нетерпения мужские ладони медленно расстегнули молнию моего платья. Лёгкими касаниями проведя вдоль позвоночника по пылающей коже, собирая мурашки. От этого простого прикосновения я выгнулась в его руках, прижимаясь ещё ближе. Я почувствовала, как тонкая струйка моего сока щекоча, медленно стекала по ягодицам.
Губы болели и распухли от такого натиска, но рука Роберта, обхватившая моё лицо, не давала возможности вырваться. Он на секунду отстранился. В его глазах все ледники растаяли, уступая место двум пылающим кострам, в которых я видела своё лицо. Что он видел в моих глазах и, что пытался прочитать? Мою капитуляцию? Это и так было понятно. Было не страшно проиграть.
Он удовлетворённо кивнул каким- то своим мыслям и, чуть повернув мою голову, медленно провёл горячим языком от ключицы до уха. Я снова застонала, запрокинув голову. Это было сродни сладкой пытке. Такой пытке, которой не хотелось, чтобы заканчивалась. При этом хотелось оказаться с ним на вершине блаженства.