Внезапно, за моей спиной раздался грохот, звон. Игорь обхватил меня, закрывая своим телом от неизвестно чего. Выругался Виир. Наконец меня немного отпустили. Игорь, все еще держа меня в объятиях, развернулся лицом к происшедшему грохоту. На полу валялась разбитая ваза. Рядом с ней стоял мой телохранитель. Бледный, пережимая левой рукой вены на правой руке. Из его сильно поврежденной кисти хлестала кровь. Второй телохранитель стоял, раскинув над нами переливающийся радужными разводами купол высшей защиты. Виир, оказавшийся вне купола, делал какие то пассы руками. Я оставалась еще очень несведуща в магии и не могла понять, что именно он делает. Тем более, что я была шокирована тяжестью повреждений телохранителя. Игорь не успел ничего сказать, как я потянулась к бедолаге в искреннем желании помочь. Как врач, как хирург. В эти мгновения я не помнила о своем Даре. Но Дар обо мне не забыл, тут же отозвался, и на моих глазах свершилось чудо. Как в фильме с ускоренной съемкой рука начала исцеляться. Прекратилось кровотечение, срастались косточки, сосуды, мышцы, восстановился кожный покров. Телохранитель явно обалдел, но быстро пришел в себя и склонил голову передо мной.
- Спасибо, принцесса! Я ваш должник и присягаю вам на Служение Жизни.
Я ничего не поняла. Вроде он и так был под присягой. Но главное, откуда они точно знают, кто их лечит. И старушка, и он, безошибочно обращаются ко мне. Почему не к Игорю, не к Вииру.
В этот момент, Виир отдал команду, и телохранитель убрал щит. Виир подошел к нам.
- Что вообще произошло? – спросила я.
- Одна ведьма отрастила попень, которая никуда не помещается, ни в тайные ходы, (на этом месте Игорь как-то дернулся), ни в дворцовые переходы. Ты сшибла вазу, а дурень-телохранитель попытался не допустить порчи дворцовой посуды. Вот почти без руки остался. Он не дракон, регенерировать не может. Так что твоя толстая задница чуть ни сделала его безработным инвалидом.
Весь этот текст, сказанный по-русски, поверг меня в ужас. Из-за меня так сильно пострадал человек! А я даже не заметила эту вазу, как не заметила и того, что я ее задела. Юбками, наверное. А парень еще мне и благодарен. Я потрясенно обернулась к Игорю.
- Игорь, мы можем как-то компенсировать ему травму?
- Ты уже все сделала. Все компенсировала. Только теперь с них надо клятву брать о неразглашении. Не нужно, чтобы узнали о твоем Даре целительства.
Игорь повернулся к Вииру, - Виир, парня надо будет поместить в госпиталь, с травмой. Госпиталь выбери попроще. Короче, сам все знаешь,что и как надо сделать.
- Я понял. Все сделаю.
Я, наоборот, ничего не поняла, но спрашивать пока не стала. И так отличилась. Не будут же они ему назад руку расковыривать. Или будут… Да нет. Я поняла. Хотят скрыть, что рука исцелилась. Кровищи полно. Виир, видимо, воспользуется своим Даром и нацепит на него иллюзию травмы. Кстати, а почему не хотят просто все тут убрать? Для них с их магией это как дважды два. Тайны опять непонятные! Ладно, все хорошо, что хорошо кончается. Все живы, все здоровы. Пора спать.
Возле моих апартаментов мы расстались. Чтобы через пятнадцать минут воссоединиться в моей спальне. Игорь был нежен и ласков. Не смотря на явную усталость, выслушал все мои новости, мысли, впечатления. Но я внезапно уснула прямо посреди фразы об этих самых моих впечатлениях.
Ксения. «…а бороду, наверное, макнул ты в купорос…»
А с самого утра следующего дня каждый из нас развил бурную деятельность. После того, как мы позавтракали в узком кругу в малой столовой в покоях у Игоря, мужчины разбежались, а я занялась благоустройством Щена. Перетащила его постельку, переноску, чистящую пирамидку, игрушки и миски к себе в комнаты. Щенок попил молочка, задрал хвостик торчком и начал нападать на мои ноги. Поиграла с ним, испытывая нежность и запоздалый страх. Он такой маленький! Чуть больше ладони. Как хорошо, что он не остался на улице. Он бы там не выжил один. Щенку я, наконец, надоела и он, подхватив игрушечную мышь, оттащил ее к себе в постельку и стал с рычанием отрывать ей уши. А я направилась в гостиную, где устроился травмированный мною бодигард. Он уже типа вылечился в каком-то окраинном столичном госпитале. О чем и поведал мне с озорной улыбкой. А потом все закрутилось в творческом хороводе. Ко мне пригласили Главного Королевского Шута, мужчину средних лет с умным, породистым лицом и ехидной улыбкой. Мы с ним чопорно познакомились, но уже через четверть часа вовсю спорили и переругивались. Шут был не согласен с моей главной концепцией - сделать из первоначальной страшилки фарс с песнями, танцами и ехидным подсмеиванием над женскими пороками.