Тайна.
Каждый раз, когда я затевал с ней разговор о возможности вернуться в савану вдвоем, она так грустно вздыхала, что у меня в горле замирал душный ком. Вскоре я стал понимать, что за ее невозможностью оторваться от диких северных скал скрывается какая-то тайна. Мое волнение усугублялось еще одним обстоятельством. Видеть мою Мирим я мог исключительно ночью. За полчаса до рассвета каким-то непостижимым образом я неизменно оказывался в преддверии родной саваны. Вот так, каждое утро я возвращался домой с ужасным грузом в сердце и невыносимым чувством вины. Вины за то, что ночью я не охотился со своими. Но изменить что-либо было не в моих силах. Напряжение росло, и я решил последить за любимой. Следить за кем-то всегда легче, чем за собой.
Однажды вечером я прибежал в горы раньше обычного. Солнце медленно пряталось за горизонт. Я был уже совсем близко, как вдруг из пещеры выскользнула высокая тень и исчезла в зарослях. Затем оттуда же показалось незнакомое мне существо на двух ногах. Это была женщина! Женщина с длинными волосами медленно двигалась и что-то мурлыкала себе под нос. Томно покачиваясь, она внезапно обернулась и посмотрела мне прямо в глаза своими зеленющими горящими глазами. Львиными глазами. Мириам?! Ледяной ужас застыл у меня в крови! И кто тогда шарахнулся в заросли от нее? И от меня?
Я спустился с гор: моя Мириам принадлежала не только мне. Пусть при этом она не была львицей, какая разница!? Ярость разрывала меня. Я нашел деревню, откуда мог быть этот человек. Он нашел мою савану. Так началось наше противостояние.
– Началось? – переспросила Королева обезьян.
– Почему ты спрашиваешь? Хочешь сказать, это было не начало? Возможно, ты права. Конечно, права, оно началось гораздо раньше, где-то в глубине наших душ. А теперь проявлялось. Львы стали выслеживать людей, люди – львов. Они нас днем, мы их ночью. Мириам превратилась для меня в химеру, безумную идею, нереальную мечту. Она химерой и была. Для меня и для него. Зеленоглазая женщина-львица, как далеко мы готовы зайти?
Химера огнедышащая.
Королева обезьян нашла кусок запыленного стекла и весь день смотрела сквозь него. В принципе, картина не сильно менялась. Ну, подумаешь, немного серые краски у неба, немного расплывчатые фигуры, зато чуть больше собственной фантазии. Если за стеклом чей-нибудь силуэт был виден не четко, она сама мысленно дорисовывала его очертания. Вокруг резвились желтые львята.
– Прекрасно развивает воображение. Хочешь попробовать? – спросила она Лунного льва, когда он, уставший после охоты, опустился с ней рядом на землю.
– Давай, – он взял в лапы стекло и посмотрел сквозь него на дальние холмы.
– Что ты видишь?
– Вижу горы, очень туманно. Расплываются перед глазами из-за стекла. На нем какие-то пятна, они мешают мне смотреть.
– Что за пятна?
– Одно большое пятно. Силуэт мне что-то напоминает, – лев прищурился и задумался. – Я устал, вот и чудится всякое.
– Всякое?
– Да, мне показалось, эта фигура похожа на моего отца там, в горах, – Лев поводил головой, меняя угол зрения. – Теперь мать. Она со мной. А отец уходит. Пятно расплывается. Что за стекло? Где ты его взяла?
– Ты мне дал. Что ты боишься увидеть?
– Я не боюсь, я не хочу.
Обезьяна забрала у льва стекло и замазала его сплошным слоем грязи.
– А если попробовать взглянуть на горы так? – наивно улыбаясь, спросила она льва и протянула ему стекло.
Лев взял стекло и медленно поднес его к глазам, пытаясь разглядеть что-то сквозь него.
– Этот человек… Он убил моего отца. Отец был одержим идеей идеальной охоты и идеального соперника. И нашел. Человека.
Они выслеживали друг друга сутками. Казалось, ничего в мире не существовало для них, кроме этого бессмысленного противоборства. Он бросил нас, бросил прайд, бросил савану. Но человек оказался хитрее его.
– И?..
– Я ненавижу его... – душно выдохнул лев и с силой швырнул зеркало, разбив его вдребезги.
– Человек заманил моего отца далеко в горы. Мы долго ждали. Но вместо возвращения увидели, как алый бушующий столб вырвался из самой высокой вершины. Горы грохотали. Стало нечем дышать. Мы в спешке покидали родные места, а на наши головы сыпался серебряный пепел.