Мысли все еще путались, сердце бешено колотилось, руки и ноги дрожали, а внутри билась тревога.
– Нара Вероника, какое счастье, что вы успели уйти от этого сбежавшего из заточения монстра! Тролль в активной фазе, вы могли не выжить! – раздался рядом голос одного из инструкторов.
Сам нар Трэвис тут же присел передо мной на корточки, взглянул раскосыми, как у всех кирянцев, глазами и тихо спросил:
– Очень испугались? Давайте отведу к целителю!
– Не нужно, – беря себя в руки, отозвалась я.
Сделала глубокий вдох, откинула со лба мокрые пряди волос.
– Спасибо за беспокойство, нар Трэвис. Я в порядке. Правда.
Я постаралась придать своему голосу уверенности, даже выдавила из себя улыбку, когда мужчина помогал мне подняться. Несколько раз он косился в сторону монстра, которого успели усмирить.
– Будет разбирательство, как это чудовище оказалось на полигоне, – хмуро сказал он. – Как-то же он сбежал из укрепленного для него загона и прорвал силовой защитный барьер!
Я промолчала. Мои мысли все еще были заняты не ядовитым троллем с Тируны, а тем, как я в мгновение ока оказалась в другом месте. Дар к менталистике у меня средний, с трудом наскребла баллы на тестировании для второго уровня, и никаких иных граней у него быть уже просто не могло. По крайней мере, так утверждают преподаватели академии, но… Мгновенное спонтанное перемещение-то было.
– Все же, давайте я вас провожу, нара Вероника, – мягко предложил Трэвис, загораживая меня спиной от поверженного монстра.
Ответить я не успела. На лиаре, тонком серебряном браслете с десятком самоцветов, выполняющими самые разные функции, вспыхнула голограмма.
– Нара Вероника Лазарева, вас ждет в своем кабинете декан факультета психологии, – возвестила Элла, его секретарь, покусывая губы, накрашенные алой помадой.
Я нервно сглотнула. Неужели Аран Дарийский уже в курсе, что на полосе препятствий меня преследовал монстр, и я не погибла только благодаря тому, что каким-то немыслимым образом переместилась? Других причин для вызова просто не было. С успеваемостью у меня порядок, дисциплинарных взысканий нет.
И если причина в спонтанно изменившихся способностях, что со мной тогда будет? Удастся ли убедить декана в скачке адреналина? А если нет, то… что? Проведут исследование и пустят на опыты? В моих теперешних обстоятельствах меня даже защитить некому.
Родители погибли год назад на одной из планет, которой только предстояло стать колонией Земли, и никаких других родных у меня не осталось. Конечно, на самой Земле жили дальние родственники, но наша семья никогда не поддерживала с ними отношения, и в случае чего, обраться к ним за помощью я не смогу. Да и станут ли они рисковать своими жизнями и семьями, благополучием и спокойствием ради меня, чужачки, которую они и знать-то не знают?
– Немедленно! – строго сказала Элла, отключаясь.
Тут же пришло сообщение с одноразовым кодом для доступа в деканат к начальству.
Сердце сделало немыслимый кульбит, забилось от страха сильнее.
Я в который раз сделала глубокий вдох, попрощалась с Трэвисом и отправилась в деканат. Навстречу своей судьбе.
* * *
От тренировочного полигона до учебного корпуса, где я училась пятый год, было полчаса ходу. И в любой другой раз я бы неспешно прогулялась через любовно высаженный студентами-космобиологами парк, любуясь на причудливое сочетание растений с самых разных планет. Особенно я любила уголок с земными деревьями. На участке росли березы и сосны, летом на скромной по размерам полянке даже распускались ромашки и незабудки. Но сейчас приходилось торопиться.
Я поймала гравитационную платформу – небольшой золотистый диск, способный подниматься на максимальную высоту в два метра, и, установив нужную скорость, отправилась к учебному корпусу.
Серебристый купол здания виднелся среди деревьев. Чешуйки металла, из которого он был отделан, немного светились на фоне темно-синего, усыпанного незнакомыми звездами, неба. Иногда это спокойствие нарушали колебания защитного полога, и, казалось, высоко над головой движутся дивные волны. Но длилось это мгновение. И купол, под которым прятался студенческий городок во главе с Рейвской Звездной Академией, снова стал неподвижным.
Тишину разрушили голоса тех, кто находился в парке, навстречу мне из-за деревьев вынырнуло три гравитационной платформы. Энитейки, скользящие на них, о чем-то весело смеялись и практически сразу же исчезли из вида.