— Братик, что случилось? — не понял резкости юноши Мэй Хо, но всё равно послушно следовал за братом.
— Она сейчас больна и не в себе, так что нечего её слушать, — выдал Ли Лин, заводя брата в их палату.
Через час в комнату парней вошла медсестра и сказала, что Ли Монкут снова желает видеть их, но Ли Лин строго настроен ответил, что они никуда не пойдут. Тащить детей силой девушка не стала, потому оставила их, пожелав спокойной ночи.
Лёжа в кровати, юноша размышлял над тем, что завтра утром они с Мэй Хо отправятся в детский дом по собственному желанию. Это всяко лучше, чем оставаться здесь с безумной мамашей. Мэй Хо тихо посапывал рядом, и ему явно было не важно где находиться, главное, чтоб рядом был брат.
Всё было спокойно, но из-за размышлений и воспоминаний прошлого эпизода, Ли Лин долго не мог уснуть, смотря в окно, за котором виднелись звёзды. Всё же, в прошлом после открытой ужасной правды Мэй Хо и начал вести себя странно, и Ли Лин не желал, чтобы это случилось вновь.
Уже начиная немного засыпать, юноша вдруг услышал звук открывающийся двери. «Медсестра? Но, зачем так поздно?» — подумал Ли Лин, но после понял, что милой девушке не зачем так поздно приходить к ним. Повернувшись, парень обомлел, увидев Ли Монкут, стоящую возле них в белой сорочке и с растрёпанными волосами. Женщина выглядела ужасно жутко. Но не это напугало Ли Лина, а то, что находилось в руках безумной.
Это был нож.
— Не надо было… Не надо было его рожать…— бубнила себе под нос дама, поднимая холодное оружие.
Отойдя от потрясения Ли Лин осознал, что собралась сделать Ли Монкут. В прошлом она так же желала избавиться от ненавистного плода, только не убить ножом, а утопить. Не велика разница, но итог один.
— Нет! — закричал Ли Лин, успев лишь лечь на брата, тем самым прикрыв его своим телом.
Боль пронзила тело юноши как ток, от которого он на взрыв закричал. Женщина растерялась, думая зарубить одного ребёнка, но в итоге попав по втором, но явно не собираясь на этом прекращать.
— Братик! — от крика Мэй Хо проснулся, с ужасом смотря на лежащего на нём брата, пока ещё не понимая происходящего.
— Грязный..грязный ребёнок… — дрожала Ли Монкут, вновь поднимая кровавый нож, — Вы оба грязные! — только женщина желала вновь проткнуть острое лезвие в парней, как на помощь явился медперсонал, успев оттолкнуть безумную даму, а затем и скрутить.
Ли Лин тяжело дышал от боли в спине, в то время как Мэй Хо из-за включившегося света увидел весь ужас происходящего. Белые простыни оказались залеты кровью, которая исходила из тела юноши.
— Бра..тик… — дрожащим голосом изрёк ребёнок, из глаз которого ручьём потекли слёзы.
К Ли Лину подбежали медсёстры, с ужасом суетясь и вызывая врача. В это время обезумевшая женщина кричала несвязную речь, но после начала хохотать.
— Правильно плачь! Плачь отродье маньяка! — закричала Ли Монкут, и был бы Мэй Хо в своём уме явно бы удивился её речам, но сейчас все мысли юноши крутились лишь возле своего брата, в которого вкололи снотворное, дабы увезти на операцию.
Последнее, что увидел Ли Лин прежде, чем отключится, это ужас и безумие в глазах Мэй Хо. Это было странно, но когда юноша испускал последний вздох в прошлым мире он тоже видел эту боль в глазах маньяка, но тогда он его ненавидел, а сейчас…
***
Стоя на краю скалы, растрёпанная женщина смотрела на море, а позади неё стояло два ребёнка. Волосы девушки развивались на ветру. Шёл снег и было достаточно холодно, но и дети и женщина оказались одеты в легкие вещи, еле дающие тепло.
— Мам… — позвал юноша свою мать, видя, что та, после разрыва с отцом стала сама не своя.
Но Ли Лин любил мать. Что бы она не делала, и как бы не вела себя с ним, юноша считал, что в глубине души Ли Монкут любит его, и когда-нибудь она это поймет.
Но этого не случилось.
— Ма..
— Не называй меня так! — крикнула женщина, от чего два ребёнка дернулись, — Я не твоя мать и никогда ей не была! — от услышанного Ли Лин широко раскрыл глаза, не веря свои ушам.
— Мама, о чём ты…
— Тупой мальчишка, ты меня не слышал? — обернувшись к удивленному юноши, женщина выглядела безумно, — У меня должен был родиться сын, которого бы я безумно любила всей душой, но увы… — дама покачала головой, — Он умер при родах… Умер на моих руках…— смотря на дрожащие ладони, Ли Монкут улыбалась, — Я понимала, что за это могу лишиться всего, поэтому нашла более менее похожего внешне ребёнка, выкупив тебя у твоей матери. Она даже торговаться не стала. Отдала за две тысячи вон. Такая маленькая цена… — женщина засмеялась, а вот стоящему напротив подростку было вовсе не до смеху.