Строгий доктор перешел к другой пациентке. Я почувствовала себя безответственной, непутевой мамашей. Ну что может быть дороже собственного ребенка? До этого момента я не осознавала всей серьезности своей новой роли. В моих руках, в прямом смысле, жизнь человека.
Врач вышел из палаты, и я сразу же набрала Вовку:
— Вов, все в порядке, но придется полежать здесь.
— Лежи, конечно, я тебя буду навещать. Что тебе принести?
— Вов, я тебе в смс напишу список.
— Ладно, увидимся. Жду список, — сказал он.
— Пока, — попрощалась я.
Сообщение получилось длинное, в списке было все: от ноутбука до нижнего белья и зубной щетки. Получив смс, Вова перезвонил:
— Марусь, а вкусняшки? Обед приготовить не успею, но в магазин зайду.
— Йогурт лимонный, если не будет, то вишневый, больше ничего не надо. Во внутреннем кармашке сумки возьми мою карту, пин-код пришлю.
— Маш, ты обидеть меня хочешь?
— Вов, не обижайся, но ты и так на меня потратился, мне не удобно.
— Не придумывай, — сказал он и бросил трубку.
Я позавтракала больничной манной кашей, выпила несладкий чай и открыла новости в телефоне. В палату заглянула медсестра:
— Пойдемте, на УЗИ.
Мы петляли по светлому, а потом по темному коридору. Воздух пах хлором, лекарствами и, едва уловимо, манной кашей. Минут десять я простояла у кабинета. Когда вышла пациентка, пригласили меня.
Врач долго возил аппаратом по животу, разглядывал моего малыша с разных сторон и делал отметки в компьютере.
— Результат будет в вашей карте, все скажет лечащий врач, — сказал он, протягивая бумажную салфетку.
— Скажите, а кто там? Девочка или мальчик?
— Девочка, — ответил доктор и отвернулся, — позовите следующего.
Девочка, у меня будет дочь! Бантики, косички, красивые платья, куклы. Какое счастье!
В коридоре у палаты меня ждал Володя. Сумки он уже занес, в руке держал только белую розу.
— Спасибо, — приняла я цветок и обняла его. — Вов, у меня там дочка.
— Поздравляю! Ты рада?
— Да. Это же как ожившая кукла из детства! — улыбнулась я. — Понимаю, что ребенок — не игрушка. Но ее же можно будет наряжать, покупать ей игрушки, бусики, резиночки.
— Вот на этой волне и держись. А мажора своего забудь, хотя бы на время.
— Вов, зачем ты о нем так? Он грамотный руководитель, с ним у фирмы прибыль выросла почти в два раза.
— Маш, мне плевать не него и его фирму. Из-за него ты здесь, мне этого достаточно.
— В одном ты прав, больше не буду ни о чем переживать. Дочь для меня важнее всего и всех.
— Правильно, Марусь, — обнял он меня и похлопал по спине.
— Слушай, Вов, ты поезжай домой. Я здесь в безопасности. Думаю, дней десять точно продержат, а там может и Николай Сергеевич уже во всем разберется.
— Ты все-таки говорила с ним?
— Да. Отдала ему папку, пусть решает. Безопасность фирмы и ее руководителя — его работа. Я ничего больше не могу сделать.
— А если он не друг?
— На этот случай у меня есть еще экземпляр, у меня дома под холодильником. Паше отдам.
— Ну, ты Шерлок Холмс! — вздохнул Володя.
— Так что? — вернулась я к тому, с чего начала.
— Нет, Маш. Отпуск мой, и я проведу его, как хочу. А хочу я, чтобы ты была под присмотром.
— Ладно, я не против. Это я так, чтобы совесть не мучила, — подмигнула я. Мы попрощались, вечером Вовка пообещал принести ужин, приготовленный его руками.
Глава 29.
В течение недели Володя два раза в день навещал меня в больнице, он завалил меня фруктами и сладостями, готовил отбивные и котлеты. Мы сидели на диванчике в коридоре по два часа, пока работники отделения не выпроваживали посетителей.
— Про выписку ничего не говорят? — спросил он в пятницу вечером.
— Нет, я надеялась, но врач молчит. Вов, поезжай домой и не возвращайся. Я не могу больше использовать тебя. Это неправильно.
— Марусь, не начинай. Мы уже говорили по этому поводу, — возразил он со всей серьезностью.
— Пойми, не могу я так. У нас странные отношения. Мы не пара и не друзья, у нас нет нашего общего будущего. Только прошлое. Зачем тебе все это? Иди живи своей жизнью, найди девушку заботься о ней, стройте отношения, женитесь, заводите детей. Не могу я больше пользоваться твоей добротой, мне нечего дать тебе взамен, — взмолилась я.
— Все сказала? — спросил он спокойно.
— Да.
— Йогурт будешь или в холодильник отнести?
— Это я сейчас сама с собой разговаривала?