Я скинула пуховик.
— Ребят, я к шефу. Ключ взяла. До завтра, — сказала я.
«Папочка вызывает», — сказала я мысленно дочке и улыбнулась сквозь слезы.
Я вошла в приемную и прямиком направилась в кабинет директора.
— Подожди, он по телефону разговаривает, — успела сказать Юлька. Я отмахнулась от нее и открыла дверь. Она влетела вслед за мной.
— Павел Александрович, она… — он кивнул, дав понять, что все нормально. Она успокоилась и ушла, оставив нас вдвоем. Павел разговаривал по телефону, я осталась стоять у двери, скрестив руки на груди. Он жестом пригласил меня за стол. Мне пришлось сесть. Разговор он вел деловой, но с каким-то хорошим знакомым. Я смотрела на дерево за окном. Ветви раскачивались от ветра. Освещенные фонарем, они отбрасывали жуткие тени на соседнее здание.
Павел отложил телефон. Я нехотя посмотрела на него.
— Через пять минут рабочий день заканчивается, если не хотите платить сверхурочные, поторопитесь, — серьезно сказала я. Павел улыбнулся:
— Заплачу.
— Хорошо, — откинулась я на спинку стула.
— Что с рукой? — спросил он, глядя на косынку.
— Модный аксессуар, — ухмыльнулась я.
— Маш, я сегодня ездил в первую городскую больницу.
— Заболел? — безразлично спросила я. Он пропустил мою иронию.
— Мне нужно было узнать имя донора, который спас мне жизнь.
— А-а-а, понятно. Узнал?
— Да. Почему ты сразу не сказала?
— Странные у вас отношения с мамой. Вместо того, чтобы у нее спросить, ты едешь в больницу, тебе там ищут данные. Они в архиве, наверное, уже были? Сложно как все.
— Она знает? — удивился он.
— Да, Паш, знает. Даже поблагодарила перед тем, как вышвырнула меня из твоей квартиры.
В дверь постучала и заглянула Юлька:
— Павел Александрович, я могу идти?
— Да, иди.
— До свидания! — сказала она и хлопнула дверью.
— Маш, как я могу тебя отблагодарить?
— Не надо меня благодарить. Ради спасения жизни я дала бы свою кровь любому прохожему, любому бомжу, кому угодно.
— Ладно, я сам подумаю, чем тебя отблагодарить. Маш, оставайся в этой квартире. Распоряжусь, чтобы оплатили ее до твоего ухода в декретный отпуск.
Я покачала головой.
— Переведи меня в филиал.
— Почему ты туда так рвешься?
— Честно?
— Конечно.
— Я хочу туда уехать, чтобы не видеть тебя. Мне вредно нервничать.
Павел криво улыбнулся.
— Ты нервничаешь, когда видишь меня?
— С недавних пор, да. Ты спрашивал что с рукой?
Я развязала платок. Он нахмурился.
— Почему твой муж еще не набил мне морду?
— Я говорила, что у меня есть муж?
— Я не знаю статус ваших отношений, но я имею ввиду отца твоего ребенка.
Я рассмеялась.
— Паш, если бы у моего ребенка был отец, он обязательно набил бы тебе морду, — сквозь смех сказала я.
— Но ты что-то говорила про Новый год и старого приятеля, точно не помню.
— Это был случайный секс, от него тоже бывают дети.
— Извини, лезу не в свое дело.
— Ага, — покивала я. — Мы ушли от темы.
— В филиал тебя не переведу. В квартире живи сколько надо, — он посмотрел на мою руку, — Обещаю, подобное больше не повторится.
— Я могу идти?
— Да, — он открыл блокнот и взял ручку. Я встала. Он положил ручку и взглянул на меня: — Нет. Подожди.
Я смотрела на него сверху вниз. Синие глаза блестели под светом лампы.
— Спасибо, что поделилась со мной кровью. Мы теперь почти родственники.
— Боже упаси, — перекрестилась я и ушла.
Какой же он все-таки красивый! Ненавижу!
Глава 36.
Дома я не знала, что выбрать для переживаний на сон грядущий. Поводов куча. Мама не приняла моего ребенка, с Вовкой расстались некрасиво, Паша — вообще мой круглосуточный кошмар, от которого я похоже никогда не избавлюсь. В консультацию надо идти сдаваться, а не хочется, аж трясет.
Нельзя так издеваться над собой, нужно решить хотя бы посильные проблемы. Через электронную регистратуру я записалась на прием на послезавтра. Помешкалась и на счет три набрала Вовку. Трубку он не взял. Лучше бы не звонила. Стыдно до сих пор. Напала на человека, как маньячка. Маме звонить не буду, рано еще, пусть остынет.
Открыла ноутбук. Полюбуюсь-ка на шефа. Может разгляжу в нем что-нибудь отвратительное, что оттолкнет меня раз и навсегда. Прокрутив несколько раз фотографии, увеличивая их и уменьшая, я оставила только глаза на весь экран и в итоге опять разревелась: «Нет, он идеальный. Просто не мой».