Паша взял дочку, и более умилительной картины я не видела. Он с восхищением, обожанием и нежностью смотрел на малышку. Так на чужого ребенка не смотрят.
Мама успела щелкнуть момент знакомства отца с дочерью. Потом мы стали рядом: я с букетом, Паша дочкой. Мама почувствовала себя профи и устроила целую фотосессию. Встаньте туда, встаньте сюда, голову поверни, посмотрите так и эдак. Нам на помощь пришел папа:
— Ларис, ну хватит. Поехали уже, Аленка скоро проснется, Машуня голодная.
— Ладно, поехали, — согласилась она.
Мама забрала внучку, и мы пошли к Володиной машине.
— Павел, поехали, надо отметить, — махнул рукой папа, растерявшемуся Паше. Он посмотрел на меня, я отвернулась. Не готова я была к этой встрече.
Павел принял приглашение папы, вскоре на двух машинах мы въехали во двор. Родители подготовились к нашему приезду: накрыли праздничный стол, накупили игрушек, расставили их по всей квартире, над окном повесили гирлянду «Поздравляем с рождением дочери!» Не успела мама положить ее в кроватку, она открыла глаза и закричала.
— Ух ты, какие у нас глазки красивые, синие-синие! Сереж, глянь, — воскликнула мама, качая внучку. Папа подошел к ним и заулыбался. Вова сел на диван, а Паша встал посреди комнаты, не зная что делать.
— Так, мужчины, идите на балкон подышите воздухом, ребенок хочет есть, — скомандовала мама, поняв, что укачать Алену не получается.
Пока я кормила ребенка, мама разогрела горячее, расставила тарелки и подсела к нам.
— Машка, не будь дурой, вот такой мужик, — вытянула она руку с большим пальцем вверх.
— Ага, мам, просто чудо! Ни в сказке сказать, ни пером описать. У него свадьба осенью. Его Вовка силой приволок.
— А, — махнула мама рукой, — подумаешь свадьба. У вас вон дочка!
Алена уснула, я уложила ее в кроватку, а мама позвала мужчин к столу. Не без ее старания Павел сел рядом со мной. Один за другим звучали тосты, мои родители взяли на себя ответственность за хорошее настроение гостей. Я молча ела мясо с картошкой и пила компот. После больничной еды я никак не могла насытиться. Когда мамино красноречие иссякло, я взяла бокал с компотом и попросила папу налить всем по полному бокалу вина.
— Мне еще компот, — отказался от вина Вовка, — я за рулем, мне на дежурство завтра.
Настаивать никто не стал.
— Володь, — обратилась я к нему, — я хочу выпить за тебя. Ты очень помог мне, когда я осталась одна в сложной ситуации. Ты был рядом, когда я чуть не потеряла ребенка. Никто не знает об этом, — я посмотрела на каждого из сидящих за столом. — А он вовремя вызвал скорую помощь, неделю носил мне обеды и ужины, баловал вкусняшками. Ради меня он взял отпуск в феврале. С ним мы «играли» в шпионов, когда обнаружили прослушку в моей квартире. Он был рядом, потому что мне было страшно, здесь жить. И все это он делал бескорыстно, ничего не требуя от меня взамен. Вов, — обратилась я к нему, — я очень хочу, чтобы ты стал крестным отцом моей дочери. Надежнее человека трудно представить.
Покрасневший от смущения, Вова улыбнулся:
— Я не против.
Мама открыла рот от удивления, папа сжал кулак, лица Паши я, к счастью, не видела.
— Давайте, выпьем за самого лучшего, — добавила я и с удовольствием допила компот.
Своей речью я закончила застолье, родители начали собираться. Володя тоже поспешил проститься. Паша пожал руки папе и Вове, пожелал маме всего доброго и остался.
— Что за история с прослушкой? — сразу задал вопрос Паша.
— Спроси у своего начальника безопасности, он в курсе. А мне нельзя волноваться, молоко пропадет, — раздраженно ответила я.
— Хорошо, спрошу, — сказал он и после короткой паузы сменил тему: — Маш, прости меня.
— Простила. И что дальше? — мне хотелось поскорее закончить разговор и выпроводить его.
— Я хочу видеться с дочерью, — ошарашил он, но я сохранила спокойствие или даже равнодушие:
— Хорошо, приходи по воскресеньям.
— Маш, давай нормально поговорим, — с раздражением сказал Павел.
— Тебе не нравится, как я разговариваю? Сука, с которой ты просто спал? Хорошо. Постараюсь тебе угодить.
— Получается, ты — невинная жертва, а я — козел?
— Ну, хоть сам признаешь, — улыбнулась я.
— Маш, я все понимаю. Ты меня ненавидишь. Но я хочу признать дочь и дать ей свою фамилию.
— Я ей даже отчество не хотела твое давать, папа уговорил.
— Почему ты не сказала, что беременна от меня?
— А у меня была такая возможность? По-твоему, я — существо без гордости и чести? «Паша, это твой ребенок, а не Олега Игоревича» — так надо было? Если бы ты немного задумался, то мог хотя бы допустить эту мысль.