— Ничего, переживу как-нибудь. Твоя невеста может привезти тебе одежду?
— Нет, не может. Ты и про невесту знаешь?
— А как же! В твоей конторе секреты утаить невозможно. Она знает, что у тебя есть ребенок?
— Мы расстались, у меня нет невесты, — признался он и с интересом смотрел на мою реакцию.
— Это из-за Алены?
— Не совсем. Я понял, что не хочу жениться.
— Ясно. Спешить в этом вопросе нельзя, по опыту знаю. Так, ну тогда разложим диван, переночуешь здесь. Заодно посмотришь, как мы весело проводим ночи.
Павел осторожно вылез из свитера, вытащил ремень из брюк и снял их. Дочь закряхтела и заголосила. Сложи в машинку, Алену надо помыть.
Сухого чистого, но орущего ребенка я отдала Паше.
На руках у отца Алена замолчала на пару секунд, а потом раскричалась еще сильнее. Я включила стиральную машину и подошла к ним. На рельефные руки Паши я не могла не обратить внимания.
— В зал опять ходишь?
— Да, почти вернулся к прежним нагрузкам.
Я взяла дочь, с ней села в кресло у окна так, чтобы Паша меня не видел.
— Паш, там в холодильнике курица с картошкой, погрей пока. Алена Павловна закончит, и мы поедим. Я еще не завтракала, а по времени ужин скоро.
Он открыл холодильник.
— Все греть?
— Да.
Алена с усердием сосала грудь, на лбу появились капельки пота, волосики намокли и закрутились в мелкие кудряшки. Она смотрела на меня и улыбалась.
— Какая она забавная, сосет и улыбается, а глаза такие хитрые, — засмеялась я. — Чудо просто.
— Можно посмотреть? — спросил Павел. Я растерялась, с одной стороны меня сдерживало стеснение, с другой, мне хотелось показать Паше прикольную мордашку дочки.
— Иди посмотри, — решилась я. Павел подошел сзади и заглянул мне через плечо.
В ответ на улыбку отца, Алена заулыбалась еще сильнее и выпустила грудь.
— Так, — сказала строго я, — ну-ка не отвлекайся!
Я придвинула ее головку к груди, и она продолжила добывать молоко. Любящий взгляд отца на ребенка — это незабываемая картина. Большой, широкоплечий мужик с восторгом и нежностью смотрит на кроху, которая может уместится на его ладони.
Алена наелась, и мы сели ужинать. Обнаженный торс Павла безусловно меня смущал, я старалась не смотреть на него. Мы ели почти молча, лишь перекинулись парой фраз по поводу планов на следующие выходные.
Паша разложил диван, я постелила ему простынь, положила подушку. Пока он купался я уснула.
В комнате горел ночник. Я приподнялась: на диване с краю спал Паша, посередине сопела Алена. Оба милые и беззащитные. Счастье — видеть их вместе. Хоть так, но моя мечта исполнилась. Я накрыла дочку одеяльцем, а Пашу махровой простыней, потом присела на край дивана у ног Паши и засмотрелась. Так давно не видела его спящим, как будто в прошлой жизни. Черты забылись, почти стерлись из памяти. Все равно не могу его ненавидеть. Он почувствовал взгляд и открыл глаза.
— Сладкая парочка, — прошептала я, — она очень на тебя похоже. Даже губки также складывает, когда спит.
— Маш, я люблю тебя, — сказал он охрипшим спросонья голосом.
— Чай будешь? — вскочила я и пошла к кухонному шкафчику. — Вкусный. Мне Николай Сергеевич на восьмое марта подарил. Часто не завариваю, берегу.
Павел сел за стол. Я прятала глаза, старалась не поворачивать голову в его сторону.
— Вы с ним подружились, я смотрю, — сказал Паша. — Он всех подряд к себе не подпускает. Насквозь людей видит. Из папиной старой команды человек.
— Он очень хороший. Одной фразой может проблему решить. Столько раз мне помогал.
— А я тебе проблемы только создавал, — вздохнул он. Я налила кипяток в заварник, аромат чая сразу же распространился по квартире.
— С чем бутерброд будешь, с сыром или ветчиной?
— Просто чай попью, я по ночам не ем.
— А для меня теперь нет понятия день или ночь, все решает Алена Павловна.
Павел улыбнулся, но взгляд остался грустным. Я достала чашки из шкафчика и замерла. Мой организм противился, отказывался принять его признание. Я чувствовала угрозу для своего спокойствия, для размеренной, уже налаженной жизни.
Он подошел сзади, взял меня за плечи, губами прижался к макушке и прошептал:
— Маш, прости, я дурак.
— Я простила тебя, но мне больно рядом с тобой. Сердце плачет.
Он развернул меня к себе и обнял. Я прижалась лицом к его груди и зажмурилась.
— Давай еще раз попробуем. Я очень люблю тебя и дочку.