– Новенький? Рощин? Одиннадцатый «А»? – хмуро спросила, завидев нас, библиотекарша, действительно сурового вида.
– Да, Ольга Юрьевна сказала, что можно уже учебники получить, – вместо меня ответила Диана.
Библиотекарша кивком указала на стопку книг на одном из столов, потом, так же молча, сунула мне формуляр и ручку. Пока я расписывался, она обратилась к Диане:
– Ну что, как твоя Катерина? Не вышла еще замуж? На кого, говоришь, учится?
– Она…
Не дожидаясь, пока Диана расскажет про свою сестру, я подхватил учебники и вышел из библиотеки.
А потом, сам не знаю, почему, пошел в другую сторону. Свернул за угол и замер. Диана вылетела следом через пару секунд, и я инстинктивно отступил вглубь. Детский сад, конечно… Но черт возьми, как же она достала меня своей болтовней!
Хотелось тишины хоть на несколько минут. А здесь как раз было тихо, темно и пусто… И тут же кожей или ещё как, не знаю, я совершенно явственно ощутил чье-то присутствие. Настолько явственно, что от затылка вниз по позвоночнику пронеслись мурашки. Я обернулся. Резко выдохнул. И сердце вдруг скакнуло к самому горлу.
В шаге от меня стояла та девчонка. Таня Ларионова.
С минуту мы смотрели друг на друга во все глаза. Абсолютно молча. Я слышал лишь её дыхание и собственный пульс.
Это был очень странный момент. Может, внезапное столкновение с нею малость меня ошарашило. Может, то, что мы неожиданно оказались друг от друга так близко, ещё и в темноте, но я как будто оцепенел и в то же время внутри что-то дрогнуло. И жарко стало. Даже во рту пересохло.
Я сглотнул, потом спросил полушепотом:
– Ты чего здесь?
– Просто, – ответила она почти одними губами. – А ты чего?
– И я просто.
Я смотрел на неё и не знал, что сказать.
– Я, пожалуй, пойду, – тихо произнесла она и, опустив голову, обогнула меня.
Я тоже двинулся за ней следом, то есть рядом. Не то чтобы с ней, просто не стоять же там и дальше.
Шли мы молча и, что странно, мне хотелось, чтобы она нарушила это молчание. Сказала хоть что-нибудь. Мне казалось, это сразу ослабит напряжение, которое вдруг возникло между нами. Потом подумал: а зачем? Зачем мне это надо? Сейчас разойдемся по классам, и дискомфорт исчезнет сам собой.
18
Мы шли рядом, но не вместе. Она прибавила шагу, как будто хотела поскорее убежать, а я, наоборот, отстал. И действительно, как только расстояние между нами увеличилось, напряжение заметно спало. Словно внутри ослабило тонус. Ну а когда она свернула на лестницу и скрылась из виду, меня окончательно отпустило.
Заявился я уже в середине урока. Водрузил стопку книг на парту, приготовился слушать математичку. Но не тут-то было. Диана, придвинувшись ближе, зашептала в ухо:
– Дим, а я тебя потеряла. Вышла же из библиотеки почти сразу за тобой, а тебя уже нет… Ты где был? Не сразу нашёл кабинет?
Тему степеней с рациональным показателем мы уже разбирали на факультативе в прошлом году, но я бы лучше ещё сто раз об этом послушал, чем шипение Дианы.
– Тихо, – не отрывая взгляда от учителя, произнёс я.
Как ни странно, Диана сразу заткнулась и до звонка помалкивала. Зато после урока привязалась, ещё и не одна – вместе с подружками позвала куда-то. Я даже вникать не стал, сразу отказался. В машину – и домой.
На следующий день, это была пятница, математичка устроила нам тест. В итоге – полностью сделал его только я, причем меньше, чем за пол-урока. То есть никакой особой сложности в нем не было, хотя наши стонали: непонятно.
Пока математичка превозносила меня, с досадой думал: ну и где тут уровень и контингент? В Питере наш лицей тоже считался одним из лучших, но хотя бы не за красивый ремонт в здании и всякую атрибутику. Нас там действительно учили, и мы действительно учились.
В столовую идти я не хотел. По большей части – из-за Дианы, которая утомляла меня всё сильнее. Но когда мы вышли из аудитории, мимо как раз проходил одиннадцатый «Б». Все шли парами или группками, и только Ларионова шагала в гордом одиночестве. Я лишь бросил на неё взгляд, и сразу само собой вспомнилось, как мы вчера стояли в темном закутке. И ведь ничего такого не было, а внутри сразу повело так, словно было. Словно нас связывало что-то тайное и… интимное. Звучит, как бред, конечно, и логики тут никакой, но это ощущение казалось сильнее любой логики. И я пошёл за их классом в столовую, как будто сам туда как раз собирался.
На этот раз она больше не расстраивалась – просто сидела печальная. А остальные, как и вчера, демонстративно теснились на другом конце стола, подальше от неё. Таню мне было жалко, а ее одноклассники – бесили.