— =Собери еще людей! — приказал Мерат. — Нужно рассредоточится и обыскать окрестности города.
Охранники у ворот видели девочку, похожую на Тейлу. Если она покинула Кинар, но не пошла в приют странников, поиски будут сложными. Мерат изучал карту, не обращая внимания на склонившегося перед ним служителя управы.
— Как пожелаете, господин.
— Не медли!
Однако служащий не ушел. Он оказался достаточно смелым, чтобы давать магу советы.
— Почему бы не сообщить в высокий город, почтенный? Сложно найти ребенка за стенами и…
Человек побледнел, нарвавшись на яростный взгляд Мерата.
— Я в состоянии найти родную сестру!
— Разумеется, почтенный.
Служащий попятился к двери. Когда он вышел, Мерат стал успокаиваться, но его ноздри еще долго раздувались. Болван не понимал, о чем говорил! Магия не помогала в поиске людей… не на больших расстояниях, во всяком случае. Единственное, что мог сделать лорд Кернел, это обратиться к почтенному Кейвасу с просьбой прислать людей на помощь. Мерат не считал, что они справятся лучше его собственной городской стражи, и отчаянно не хотел привлекать внимание патрона кинарского розыска.
Маг снова склонился над картой, разложенной на столе с покрытием из зеленого камня. Вся мебель в комнате была массивной и неудобной, зато производила должное впечатление на посетителей. Мерат прочертил пальцем несколько окружностей вокруг городской стены: сначала поменьше, потом — покрупнее. Стража уже осмотрела первый радиус. Сейчас изучался второй.
Бездействие убивало, но и сосредоточиться на иной работе Мерат не мог. Всего лишь сутки потребовались, чтобы письма лорду, прошения горожан, отчеты о податях и донесения агентов, образовали две внушительные стопки.
При приближении мага служащие управы почтительно склоняли головы, но Мерат их не замечал. Он проходил мимо, не обращая внимания на знаки уважение.
— Есть известия? — спросил маг у стражника, который незаметно возник за плечом господина.
Этот человек обладал внушительной комплекцией, а по каменному ходил почти неслышно…
— Ничего господин. Мы осмотрели ближайшие селения.
— Ее там нет, — заключил Мерат. — Продолжайте поиски.
Добравшись до холла, маг поморщился. Он ускорил шаг, чтобы скорее выбраться на улицу, однако не успел.
— Почтенный! Почтенный Мерат!
Голос Эрии, громкий, но все же приятный, прозвучал для Мерата отвратительным скрежетом. Маг приостановился, чтобы мать могла поравняться с ним. Чуть позади Эрии с ноги на ногу переминались двое старших братьев Мерата. Оба были высокими, крепкими, широкоплечими, с одинаковыми грубоватыми лицами и жесткими рыжеватыми волосами — они пошли в отца и совершенно не напоминали изящного Мерата или энергичную Тейлу. Незнающему человеку было сложно догадаться, что эти четверо имели общих родителей.
Зная, что в холле за ними наблюдает множество глаз, Мерат заставил себя сохранять безучастный вид. Мать он терпел, братьев — нет, и это было в некотором роде взаимно. Два крепыша всегда терялись при встрече с младшим родственником.
— Выйдем. Незачем радовать зевак, — произнес Мерат.
Он развернулся, и от резкого движения плащ мага распахнулся. Одежда Мерата была сшита из плотной дорогой материи, которая давала жесткие складки и шелестела во время движения. Широким шагом, не оглядываясь на мать и братьев, Мерат направился в одну из многочисленных комнатушек управы. Тесное помещение без окон использовали для отдыха служащие, вынужденные оставаться в здании по ночам. Когда Мерат вошел, дремавший в скамейке человек лениво протер глаза. Потребовалось несколько секунд, чтобы молодой служитель (почти мальчишка!) узнал почтенного мага.
— Господин! — испугался он.
Пытаясь встать, человек запнулся о ножку своей лежанки, но сумел удержать равновесие. Отрывистым кивком Мерат указал на выход, перекрытый крупными телами Медома и Ларика. Братья неуклюже посторонились, чтобы ночной служитель, которому давно следовало бы отправиться домой, не менее неуклюже протиснулся мимо. Мерат почувствовал, как от злости свело челюсть.
— Уважаемая матушка, — сказал он, когда внутри остались только члены семьи.
Маг говорил спокойно, но Эрия слишком хорошо знала сына. На ее лице появилась болезненная гримаса: брови поднялись, а уголки губ и веки опустились. Два неотесанных чурбана бессмысленно топтались рядом.
— Зачем вы пришли? — поторопил Мерат. — У меня много дел.